– Как ни печально, нам пора собираться, милая…
– Неужели…день и, правда, так быстро…
Почему все хорошее так скоро заканчивается, думал я. Вот, кажется, что еще недавно, утром, я ехал к ней, с неописуемой радостью и детским восторгом предвкушая встречу, томился от нелегкого ожидания, считая каждую минут. А теперь… А что теперь? Мои мысли были объяты холодным пламенем скорой разлуки. Досада. Грусть. Пустота. Почему все хорошее так быстро кончается…
– Да, мы должны идти. – С легкой печалью в голосе ответил я.
– Должны. – Словно тень, повторила она.
Мы начали медленно собирать вещи. Все четыре пледа вмиг оказались на своих прежних местах: два уместилось в рюкзаке и два в сумке. Мусор был помещен в заранее подготовленный пакет и тщательно завязан.
Готово.
Я оглядел помятые нами травинки, места, где еще недавно лежали наши вещи. Грустно. Грустно, что скоро это место, столько часов охранявшее наш покой, уже не будет таким живым.
– Вернемся ли мы сюда? – Вопрос не совсем верный. – Когда мы сюда вернемся? – Вот – главный вопрос.
Трава скоро потускнеет. Опадут первые листья с деревьев. А это место все еще будет помнить нас, помнить, как нам было хорошо, как она звонко смеялась и смотрела на меня любящими глазами.
Я помог ей надеть рюкзак, а затем нацепил свой. Вновь подхватил сумку и перекинул ее лямку через плечо. Взял мусор.
– Вроде все.
– Похоже, что так.
– Пора, милая моя, пора…
Мы спустились до первого возвышения, где так долго отдыхали в самом начале дня. Обратная дорога не было трудна. Мы, словно птицы, спорхнули вниз, ближе к городу.
Звучала музыка.
– Может, немного задержимся? У нас еще есть время.
Она ответила кивком.
Мы пошли по противоположной нужной тропе дорожке, надеясь найти хоть какое-то пристанище, чтобы провести оставшийся час наедине, вдали от неприятной музыки и шума улиц.
Она сидела подле меня, слегка облокотившись на мое плечо. Место, где мы решили отдохнуть, не было чем-либо примечательным. Простое дерево вблизи тропы, ведущей в город, в тот, где когда-то раздавался смех маленькой девочки, давно выросшей и находившейся сейчас рядом со мной.
Я вспомнил, что обещал поставить ей песню, которая поглотила меня всего этим утром. Заиграла музыка. Нет, это была не привычная для таких моментов лирика, это был новый трек американского рэпера. Может, это и не так романтично, как посчитали бы многие… Хотя, разве не мы решали, что для нас есть романтика?
Я потянулся к ее губам, зная, что она уже давно ждёт. Мы привстали. Уже настала пора мне уезжать: нужно было спускаться с горы и идти в сторону вокзала.
Когда мы пришли, нас встретило странное, несколько заунывное пение, раздававшиеся откуда-то из угла зала ожидания, недалеко от касс. Я обернулся в сторону его источника и увидел щуплую женщину в ярком платье. Ее взгляд не говорил ровным счётом ничего. Она словно не существовала, если под этим понимать сознательное нахождение в обществе. На нее все обращали свое внимание, большинство смеялось, но она продолжала петь, петь так жалобно и моляще, смотря в одну и ту же точку, словно не замечая никого, кроме себя.
"Сумасшедшая или просто человек со странностями?" – пронеслось у меня в голове. Мы подошли к кассе, и я взял билет. До электрички оставалось минут пятнадцать, а значит, нам уже скоро придется прощаться.
Мы решили выйти на платформу, так как в зале ожидания места практически не было. Да и зачем сидеть в толпе и мучить свои уши непрерывным пением, настолько уходившем куда-то в пространство, что становилось не по себе, когда можно присесть на лавочку и наслаждаться последними минутами, которые у нас были в этот день, находясь рядом. Разве не лучше просто облокотиться на спинку скамьи и впитывать запах и взгляд любимого человека?
Мы сидели так, наверное, минут 10, пока голос из зала не оповестил нас о пребывающем в скором времени поезде.
Трудно описать словами, насколько же сильно мне не хотелось вставать, уходить отсюда, снова ехать к себе…
Мы проследовали до платформы, с которой будет осуществляться посадка и остановились, смотря вдаль, из которой уже вот-вот выползет электричка. Она унесет меня обратно, оставив лишь приятные воспоминания об этом дне, о девяти часах, проведенных вместе после долгой разлуки.
Поезд медленно приближался; я уже слышал скрежетание колес о рельсы, находясь в мрачном осознании необходимости расстаться. Я вновь посмотрел на свою нежную спутницу: разве не могут эти честные, полные счастья глаза дать мне свободу, которую я так давно хотел обрести? Конечно! Они на это способны! Только, вот, я сам вынужден уезжать, потерять эту свободу, чтобы в скором времени, надеюсь, обрести вновь.