Письмо отца Флеккера (продолжение)
Я прочитал им записи от первого сентября, их я тоже отправил вам вместе с этим письмом, и вы, вероятнее всего, держите их в руках. Надеюсь, вы можете сдержать подступающие слезы. Дай Бог вам сил вытерпеть эту боль. Так вот, когда я закончил читать, они переглянулись, явно не понимая, зачем я это читаю. Я, заметив выражение недоумения на их лицах, решил работать на опережение.
— Понимаю, вам пока не понятен ход моих мыслей, а ход мыслей доктора Филдса тем более, но позвольте мне зачитать его заметки далее, ибо потом я не смогу разъяснить вам суть визита, упустив хоть один день из жизни этого несчастного доктора, — сказал я им. Минуту помолчав, я заметил, что они готовы слушать. Я переложил листки.
Записи доктора Ричарда Филдса
2 сентября
Проснулся уже уставшим и с головной болью. Спал плохо, стоило провалиться в сон, как будто что-то будило меня. В четыре утра выпил стакан коньяка, чтобы уснуть. К счастью, он помог, но теперь болит голова, как обычно бывает у меня после выпитого крепкого спиртного. Приму пилюли и навещу мисс Мари Хьюс. Я не видел ее уже несколько недель, вчера она должна была вернуться из поездки к морю, которая, надеюсь, пошла ей на пользу. У нее странная форма истерии. Стоит ей впасть в припадок, как она начинает задыхаться. Я никак не могу понять с чем это связано. Физически женщина полностью здорова, и во время припадков она вдыхает воздух, но позже говорит, что он словно не проходит в легкие. Как будто что-то блокирует его в горле. Вывести ее из этого состояния помогает коньяк. Я даю ей его нюхать и смазываю губы. После она жмурится, делает несколько резких вздохов, а потом начинает глубоко дышать, при этом тело ее ослабевает, и она может упасть.
Я не считаю нужным держать ее в больнице, но всегда опасаюсь за ее здоровье. Боюсь, если не оказать ей помощь вовремя, то она задохнется. Обиднее всего, что в такие моменты физически она может дышать, но не делает этого почему-то, при чем по доброй воле. Хотя утверждает, что воздух не проходит, и от нее это не зависит. Впрочем, она искренне в это верит.
Когда она сообщила, что желает поехать к морю. Я был рад, но мне пришлось настоять на том, чтобы она взяла с собой сопровождение. Кто-то должен был находиться с ней постоянно, по крайней мере, днем. Ночью она спит, следовательно, ничего не спровоцирует припадок.
Надеюсь, они не повторялись в отъезде.
К дому Хьюс я прибыл на повозке к одиннадцати часам. Дверь открыла горничная. Она проводила меня в гостиную, где мне пришлось ждать мисс Мари полчаса.
— Доктор Филдс, я прошу прощения за столь длительное ожидание, — сказала она и радостно раскрыла руки для объятий, — мне так неловко, что вам пришлось ждать. И я так рада вашему визиту.
Я обнял ее, но не стал долго сжимать в объятиях, как бы мне этого не хотелось. Все же приличия никто не отменял.
— Я тоже рад. Как поездка? — спросил я, сев на диван, но только после того, как это сделала мисс Мари. Она погрустнела и опустила голову.
— О, доктор, — она прикусила пухлую нижнюю губу, — на корабле был припадок, и я едва не задохнулась. К счастью, среди пассажиров был врач. Его имя… — она приподняла голову, показавшись мне загорелей, чем обычно, но столь же красивой и нежной, — доктор Миррер, кажется, или Миррей… — задумалась она.
— Миррер, вероятно, — сказал я серьезно, — я знаю его, он толковый врач. Вам повезло.
Она смущенно улыбнулась, и щеки ее налились румянцем.
— Как он помог вам? — доктор Миррер лучший специалист в области психиатрии.
Он написал трактат о самовнушении, а сейчас ведет лекции в одном из университетов Англии. Я посещал его курсы семь дней. Он показался мне не только хорошим врачом, но и добрейшим человеком.
Мисс Мари смутилась еще больше.
— Он… кажется поцеловал меня, — щеки ее запылали, и она кашлянула.