В студии появились Акимов и мать братьев Давыденко. На большом экране в студии начали показывать запись видеообращения религиозного деятеля Кавунова, которого в Одессе все давно считали проходимцем, чьи слова не стоят и дырки от бублика. Бородач Кавунов говорил медленно и скучно:
- В пятницу сожгли на Куликовом поле православную палатку, где ежедневно молились русские патриоты за мир и спокойствие в Одессе. В доме профсоюзов погиб мой товариц Семенов. Я отговаривал его появляться в пятницу на Куликовом поле, но он настоял на своём. Я – лидер русских Одессы и поведу за собой всех, кто готов бороться с произволом фашистов…
- Выключите этого провокатора! – заорала мать братьев Давыденко.
- Кавунов ни разу не был весной на Куликовом поле! – крикнул Тимофеев.
- Мы у него просили денег на палаточный лагерь, но он нам даже гривну не дал! Это самозванец, а никакой не лидер русских Одессы! – возмущалась Кураховская.
- Кавунова давно раскусили в городе и никто его не воспринимает всерьёз! – сказал Вениамин.
Давыденко, Тимофеев, Кураховская, Небеседин мгновенно закипели, и только Акимов умудрился в этот момент заснуть прямо в студии. Андрей не постеснялся камер и разлегся прямо на диване рядом с одесской четвёркой. Ведущий с пониманием отнесся к Акимову и не сделал ему замечание. Мать братьев Давыденко упала на колени и начала причитать:
- Я не знаю, где два моих сына! Антона арестовали и за два месяца мне разрешили только одно десятиминутное свидание в Киеве! Артема ранили возле дома профсоюзов, и друзья увезли его неизвестно куда! У Антона остались без присмотра жена с грудным ребёнком! Когда Антона задержали у бабушки его жены случился инфаркт, и она умерла через двоё суток! А этот жулик Кавунов хочет примазаться к русским патриотам и нажиться на нашем горе!
- Кавунов – аферист! Он столько народа кинул со своим кредитным союзом во время кризиса! – вопила Галина Сергеевна.
- Стоп! Хватит! Успокойтесь, пожалуйста! – ведущий приостановил запись программы и подошел к маме братьев Давыденко. Возникла десятиминутная пауза. Разревевшуюся Давыденко увели за кулисы. Кураховская проследовала за ней в знак солидарности. Оставшаяся часть программы была посвящена боям в Донецкой области. Морщинистая женщина в чёрном траурном платье рассказывала о своей убитой племяннице, трудившейся санитаром в госпитале и помогавшей раненым ополченцам. Все присутствующие в студии синхронно встали, и передача закончилась минутой молчания.
- Почему вы не поинтересовались у нас о личности Кавунова? Одесситы его на дух не переваривают, - Вениамин обратился к ведущему.
- Извините, пожалуйста! Я расстроен, что так вышло! Это редактор подбирает участников, а не я! – сказал ведущий в своё оправдание.
Небеседин пулей вылетел из студии и устремился в уборную. Выпитая перед эфиром водичка давала о себе знать. Справив малую нужду, Вениамин резко открыл дверцу и случайно ударил ей по лбу возрастного мужчину в клетчатом пиджаке. Небеседин давно не смотрел телевизор, но лицо мужчины показалось ему знакомым с детства. Мужчина от боли приложил ладони к лицу и уселся на пол. Перспектива сесть в российскую тюрьму за непредумышленное убийство явно не прельщала Вениамина, и он шустро покинул ватерклозет. Уже в коридоре он сообразил, что треснул по лбу сценариста Аркадия Инина. Уважаемый Аркадий Яковлевич! Если вы сейчас читаете эти строки, то я как рассказчик имею вам сказать, что Небеседин не хотел вас травмировать и приношу вам извинения от имени порой неловкого Вениамина!
Небеседин вернулся в комнату за курткой, оставленной на вешалке. Мужчина лет тридцати пяти в светлой рубашке с галстуком общался с четой Мацигор:
- Нацгвардия действует хитро против ополченцев. Отправляют сначала парубков, призванных в армию из сел, строить блокпосты. Понятное дело, что наши ополченцы это гуманисты и они не будут стрелять по обычным пацанам. Как только те достраивают блокпосты, туда сразу подтягивается нацгвардия и начинает палить по нам.
Вениамин не хотел больше слушать разговоры о войне, забрал куртку с вешалки и попросил ассистенку редактора отправить его обратно в гостиницу. Шел проливной дождь, он заскочил в авто, доехал до «Звёздной», поднялся в свой номер и развалился на кровати. Небеседин не знал, что делать дальше, но как-только проверил свои карманы, то понял, что ему немедленно надо встретиться с редакторами изданий, для которых он писал. У Вениамина оставалось всего пятьсот рубей - с этой суммой нечего делать в одном из самых дорогих городов мира.
- Дэн, я на нуле. Мне сегодня же нужны причитающиеся мне деньги, - Небеседин позвонил выпускающему редактору «Свободной прессы».
- Хорошо, я после семи освобожусь. Ты где территориально находишься?
- Гостиница «Звёздная», метро «ВДНХ».
- Тогда в восемь на «Белорусской» кольцевой прямо в центре зала.
- Добазарились! – воодушевленно сказал Вениамин.
Небеседин немедленно написал в фэйсбуке о том, что находится в Москве, готов встретиться со всеми желающими и вечером его можно будет увидеть в программе «Прямой эфир» на канале «Россия». Столичные сетевые друзья активно прореагировали на статус и завалили его предложениями о совместных чаепитиях. Были и комментарии, откровенно разочаровавшие Вениамина.
- Там и оставайся, москаль! – написал Франц Искевич.
Небеседин не ожидал подобного предательства от Франца, которого считал своим надежным товарищем и не знал, как отреагировать на прочитанный комментарий.
Вениамин распахнул окно и с высоты своего десятого этажа увидел, как закончился дождь и взошло солнце. Он вспомнил старую мудрость о том, что за каждой черной полосой непременно следует полоса белая и скоро и на его улице обязательно будет праздник. Небеседин включил телевизор и с любопытством посмотрел программу со своим участием. Себе со стороны он показался немного робким и застенчивым, хотя таковым не являлся. Сказались накопившаяся усталость и недосып.
- Ты довольна? – он немедленно позвонил матери сразу после окончания передачи.
- Да, очень! Ты хорошо смотрелся в кадре!
- А ты переживала…
- Признаю свою ошибку!
- Вот и хорошо! Не скучай там без меня!
В приподнятом настроении Небеседин направился по Звездному бульвару к станции метро «ВДНХ». В середине нулевых он неоднократно гулял по выставке достижений народного хозяйства и даже сделал на память снимок в вестибюле станции метро с панно «Ярмарка в Замосковоречье», сделанным под гжель. Он предусмотрительно купил проездной на десять поездок, спустился на эскалаторе и сел в голубой состав, умчавший его в центр.
Дэн оказался пунктуальным, они крепко обнялись и поднялись наверх. Еще было светло и Небеседин заметил, как мимо Белорусского вокзала на репетицию Парада Победы проезжали танки, бронетранспортеры и зенитные установки. Вениамин немедленно достал планшет, сделал снимок и выложил его в инстаграм как только они с Дэном очутились в полуподвале, где находился уютный бар. Что-то ёкнуло в сердце Небеседина при виде боевой техники и он понял, что обязательно надо увидеть живьем парад 09 мая. Да и «Белорусский вокзал» был одним из его любимых фильмов, так что место встречи с Дэном он воспринял как знак. Вениамин заказал ноль пять светлого пива. Дэн пил вискарь.
- Рассказывай что у тебя интересного, - начал алкольный диалог Небеседин.
- Достал меня этот дегенерат Соседин! Продыху от него нет! Ежедневно мне на почту всякую чушь пишет! Оказывается, мы с тобой сговорились!
- Ха, вот это новость! И каков наш сговор? – удивленно спросил Вениамин.
- По мнению Соседина, я публикую твои тексты за откаты! – сообщил Дэн.
- Идиот! Что у него в голове?!
- Антон мне пишет: «Ты публикуешь всего два моих текста в месяц, а у Небеседина берешь ежемесячно десяток статей! Это несправедливо!». А я ему отвечаю: «Так Небеседин мне присылает десять статей в месяц, а ты всего два текста. Как я могу ставить десять твоих текстов, если ты мне присылаешь всего два материала?!». Редкостная тупица этот Соседин!