За окном виднелся зеленовато-голубой залив, по которому сновали тысячи лодок и суденышек. Даже если Нью-Йорк и поразил ее своей своеобразной элегантностью и тщательно спланированным пространством, все же Гонконг был уникальным — город, где все, за что стоит бороться в жизни, можно увидеть из одного высокого здания, — сверкающие дома-башни, неутомимые корабли и суденышки и главный приз: Китай, простирающийся на север.
Викки старалась думать о происходящем сейчас, но глаза ее были прикованы — как это часто случалось с тех пор, как погиб Хьюго, — к «убежищу от тайфунов», где ее мать жила на яхте. Душа этой женщины была надломлена. Она не могла говорить ни о чем, кроме как о Хьюго, и ничего не могла делать, только пила. Когда Викки немного оправилась после смерти брата и пыталась, как могла, помочь ей, она набралась храбрости и предложила Салли записаться в Общество анонимных алкоголиков.
— Я буду ходить туда вместе с тобой.
Салли рассмеялась:
— На свете, моя дорогая, есть два типа людей — те, кто могут позволить себе пить, и те, кто не может. Я принадлежу к первым — благодаря твоему отцу.
Через залив, на Коулуне, Викки могла видеть, как величественно поднимался отель «Пенинсула». Она думала: там ли сейчас отец вместе с Вивиан? Ему всегда нравился нарядный холл отеля с игравшей там музыкой. Это не мое дело, напомнила себе Викки. Это на его совести. Ее дело, ее забота там, к востоку от гавани, где сверкающие здания «Экспо-центра» теснились вокруг высокого отеля, который хочет украсть мистер Ву.
То, что это самое настоящее и отвратительное воровство, в этом нет никаких сомнений. Невысказанное предложение мистера Ву повисло в воздухе, как закинутая сеть: Китай предоставит рабочих для завершения строительства отеля в аэропорту, если Макфаркары откажутся от отеля на «Волд Экспо».
Викки высунулась из круглого окна, стараясь увидеть остров Лантау, но он был слишком далеко от центра, прячась за горбом Вест-Пойнта.
Местоположение, местоположение, местоположение — это старый навязчивый лейтмотив она узнала еще на Манхэттене, на Седьмой авеню, где ее шикарные клиенты считали, что она расположена за тридевять земель от Пятой. Час езды от центра — это все равно что в другом городе, на другой планете, и Лантау с таким же успехом мог быть в Бомбее, особенно когда улицы запружены машинами.
Она стиснула зубы. Крокодильи улыбки мистера By будут казаться мелочью по сравнению с насмешкой отца, когда он узнает, что все ее труды свелись к переговорам о продаже роскошного отеля на самом престижном и выгодном месте в Гонконге для того, чтобы спасти отель в аэропорту.
Потом другая, вызывавшая злость мысль пронзила ее мозг: отец знал о том, что надвигается, и подставил ее принять удар на себя.
— Господи, они обложили меня со всех сторон, — процедила Викки. — Эти хитрые твари. By двинул против меня весь Китай.
Грязное стекло отразило улыбку на лице Вивиан, которую Викки в состоянии, близком к тому, чтобы взорваться от ярости, расценила как улыбку превосходства.
— Есть какие-нибудь блестящие идеи, китайский компрадор?
— Вы не должны позволить им умыкнуть отель.
— Но я не вижу никакой возможности.
— Вы не можете отдать им «Дракона» — сказала Вивиан твердо. — Желание вашего отца однозначно.
— Вы здесь не для того, чтобы копаться в желаниях моего отца, — холодно отрезала Викки. — Вы здесь, чтобы переводить и консультировать в деловых вопросах.
— Мой совет как консультанта — вам нужно слушаться отца.
— Моего отца здесь нет. И я в сложном положении. Я не вижу выхода, как сохранить отель. И вы тоже, не так ли?
Молчание Вивиан было достаточным компромиссом, в котором нуждалась Викки.
— Ну ладно, китайский компрадор, — сказала Викки. — Так что, какие у вас блестящие идеи?
Вивиан откинулась, уставив хорошенькое личико к потолку, закрыла глаза и сидела какое-то время молча.
— Попросите что-нибудь взамен.
— Не поняла?
— Что-нибудь стоящее, — продолжала Вивиан в своей сводящей с ума хладнокровной манере. — Позвольте мистеру By дать вам возможность не ударить в грязь лицом.