Гэрис, как некая противоположность Бэрса, производил впечатление открытого человека. И если мое любопытство тщетно старалось пробиться хотя бы сквозь первую дверь скрытного дознавателя, с самого нашего знакомства, поразившего меня своей мощной внутренней харизмой, а позже и странной двойственной магией, которая завораживала меня с каждым днём, проведенным вместе с ним. То его коллега мне показался очень располагающим к себе, будто я знаю его тысячу лет и могу доверить ему любую тайну. Его притягательная милая улыбка стерла с моего лица напряжение, а волнение, которое стало моим вторым «я» в последнее время, улетучилось.
— Просто Рис, — он протянул мне ладонь.
— Очень приятно, — мяукнула я, пожимая ее.
Бэрс с серьезным видом сразу ввел напарника в курс дела:
— Она не виновна, ее подставили. А кто, надеюсь ты поможешь выяснить.
— Конечно! — отозвался Рис, все еще с интересом разглядывая меня, от чего я смутилась и опустила глаза.
— Надеюсь, — он обратился ко мне, — этот псих не заковал вас в наручники при первой же встрече? — махнул он головой в сторону друга.
Я не выдержала и прыснула от смеха. Гэрис повернулся к Маруну и, наигранно выпучив на него глаза, возмутился:
— Как ты мог применить силу к столь хрупкой особе?
Тот самодовольно хмыкнул и, защищаясь, возразил:
— Ты ее недооцениваешь! Между прочим, она дала отпор судье в Эгоцентриуме!
Брови Риса удивленно взлетели вверх.
— Что ж, буду иметь в виду, — со смехом в голосе произнес он. И резко сменив настрой, обратился к Бэрсу:
— Что ты хочешь выяснить?
Марун объяснил ему, что нам нужно Читающее око с места преступления. Тот понимающе кивнул и полез наружу из кабинета.
Через 15 минут Гэрис принес магический записывающий артефакт, который был похож на настоящий глаз только размером с яблоко. Бэрс сплел подходящую маг-формулу, чтобы установить на нем нужную дату: 2-й день месяц громань 4572 г. после б. м. — день убийства. Око взмыло в воздух, повернувшись «зрачком» к нам. Из его центра полилась светящаяся струйка, будто наполняя невидимый сосуд. Затем из этой массы сформировался абсолютно реальный образ коридора, словно перенесенный из здания архива в кабинет детектива. Перед нами начало разворачиваться действие, словно это был отрывок из фильма, только в галаграфическом изображении. Месяцы, проведенные в Эгоцентриума, повлияли на мое мировосприятие, тем более, что память не спешила ко мне возвращаться сразу в полном объеме. Я теперь мыслила двояко: и с точки зрения парадокса, и как эгоцентрик. Все для меня было сложно и запутанно. Мне даже стала отчасти понятна непростая задача, постоянно стоящая перед Маруном — сочетать в себе суть двух параллельных миров.
Гэрис так же, как и я смотрел эту «запись» впервые, поэтому очень внимательно. Для меня это было своего рода проверкой алиби и возможностью что-нибудь вспомнить. Я ведь работала в этом заведении перед самым моим переходом в Эгоцентриум.
Над дверью «Архива ключей» висели большие механические часы, которые показывали полдень. В коридоре появилась пожилая женщина, одетая по европейской моде, в серый плащ и черные классические брюки. У нее в руках была объемная женская сумка, из которой торчали какие-то бумаги. «Удачная маскировка, ни один из пассивных эгоцентриков не заподозрил бы ее», — решила я. Она тем временем поднесла к Оку раскрытое удостоверение. На весь экран стало видно ее фото и имя: Леона Пери год рождения — 23 день месяц- ветринь 4520 г после б.м. — искусствовед. Убрав документ в карман, она подошла к кабинету с табличкой «Архив ключей», дверь сама открылась перед ней.
Спустя три часа к Читающему оку подошел светловолосый мужчина 45 лет и, развернув перед ним удостоверение с именем Стонх Доронович — историк, тоже вошел в «Архив». Прошло только полчаса после его «перехода», а в коридоре появился еще один ученый: 40 летний археолог, Алекс Трейв, тоже светло-русый и худощавый.
Последней вошедшей в Архив оказалась я. Дежавю на этот раз у меня не возникло, а вот про имидж Бэрса я сразу вспомнила. Ещё раз мне представился случай наблюдать за самой собой со стороны. Только в записях артефакта я вела себя очень странно. Вот я вроде спокойно иду по коридору и вдруг резко останавливаюсь перед архивом ключей. Не предъявив удостоверения для прочтения Читающему оку, сама распахиваю дверь. Да, уж! Не удивительно, что преступницей посчитали меня. Любой, кто просматривал этот запечатлённый день работы в Архиве, именно так бы и подумал.