В этом небольшом красиво обставленном помещении уже сидели несколько журналистов, спешно включающие ноутбуки и планшеты. Я приземлилась в свободное кресло почти у двери. Наступившая тишина заставила меня вынырнуть из моей сумки с, наконец-то, найденным в ней блокнотом, ручкой и диктофоном.
Я подняла глаза на вошедших. Это был наш иностранец — высокий мужчина, лет 40-ка с холодным надменным взглядом. Все в его облике говорило, что он принадлежит к той касте деловых людей, которые уверенны, что именно они управляют миром. Дипломат был одет очень консервативно. Но вот прическа — черные блестящие волосы, затянутые в тугой хвост, спускающийся по спине, — явно выделяла его из основной массы обычных политиков. Следом вошла пожилая женщина в голубом костюме, который очень шел к ее красиво уложенным пепельно-седым волосам. На пиджаке у нее белел бейдж с именем. «Переводчица», — поняла я.
Интервью длилось уже более часа. Когда все вопросы были заданы, а ответы записаны, я наконец-то выдохнула и поняла, что зря так переживала. Все, что было необходимо, я выяснила. Журналисты один за другим потянулись к выходу. Проходя мимо меня, сияя довольной улыбочкой, Горин подковырнул:
— Всю информацию собрала? — и подмигнул мне, — надо бы теперь все это красиво подать. И у кого из нас это лучше всего получится? — Помахал рукой на прощание и вышел, хлопнув дверью.
В принципе, мне было глубоко начихать на все его насмешки, ведь с заданием я справилась. Ну, а что не задала пару острых вопросов на злобу дня, так это не беда. Другие ведь тоже не поднимали провокационные темы, ну, и я не стала.
Пока собирала сумку, конференц-зал опустел. Я специально медлила: уж очень не хотелось снова пересекаться с Маффином в фойе. Но тут произошло такое! Не успела я выйти в коридор, как передо мной возник (будто из неоткуда, честное слово!) наш иностранный дипломат. Он стоял так близко и смотрел на меня в упор, от чего у меня все похолодело внутри. От неожиданности я ойкнула и сделала шаг назад.
— Может вы хотели задать мне еще вопросы? — на ломаном русском размеренно произнес он, почти гипнотически глядя на меня.
Я буквально опешила. К моей скромной персоне такое внимание! Да еще от политика чужеземца! Видя мое замешательство, иностранец улыбнулся и, указав мне на кресло, предложил присесть. Я кивнула, села и достала блокнот. Что ж, может быть, мне просто повезло и политик решил, что я задержалась намеренно. Поэтому я вспомнила все нетронутые на конференции темы. Каждый ответ мой оппонент сопровождал какой-то кровожадной улыбкой и внимательно вглядывался мне в лицо, будто ждал от меня какой-то особенной реакции. Когда я записала все, что хотела, дипломат, вставая одновременно со мной, тихо произнес:
— Надеюсь, Солари, теперь я ответил на все ваши вопросы.
Я даже вздрогнула, услышав это странное, но, почему-то, знакомое мне имя. Может, он назвал меня так на иностранный манер? И я вежливо поправила его:
— Лариса, Лариса Николаевна.
Британец посмотрел на меня как-то настороженно.
— Конечно, — протянул он тихо.
Но тут раздался телефонный звонок. Видимо у него, потому что свой мобильник я отключила перед встречей. Он, слушая звонившего, громко воскликнул, сверкнув глазами в мою сторону:
— Значит она, все-таки, начала все вспоминать! — совершенно забыв про английский акцент, он поразил меня своим чистым русским. — Это меняет дело.
Иностранец неожиданно подскочил ко мне и положил свою, почему-то, ледяную ладонь мне на лоб.
— Что вы делаете?! — резко отшатнувшись в сторону, пролепетала я.
Мы явно были в разных весовых категориях, и сопротивляться почти двухметровому дядьке было бы с моей стороны неразумно. Страх сковал меня с головы до пят. Я пятилась к двери. Тот, скрестив руки на груди, на манер молитвы и, выпучив на меня глаза, пророкотал:
— Парадокс жамевю!
Воздух между нами начал густеть, так что еще чуть-чуть и его можно будет потрогать. В этой матово-белой массе заклубился синий свет, змеясь, словно сигаретный дым. Собравшись в единый ком, он поплыл ко мне. Дрожащей рукой я нащупала дверную ручку и рванула ее вниз. Дверь не поддалась. Хотя я точно знала, что ее никто не запирал. В голове у меня прыгали дикие мысли: «Что происходит? Кто этот человек? Как он делает такие вещи?»
Я, почему-то, была уверенна, что коснись меня этот свет, произойдет нечто ужасное. Но случилось еще более из ряда вон выходящее. Не знаю откуда мне это было известно, я резко подняла руки вверх, и что было сил крикнула (меня, наверное, должен был слышать весь отель):