Истерия подняла тучи песка, подхватила его метеорит и бросила назад в демона.
Демон сделал огромный прыжок и увернулся.
Истерия собрала тучи с молниями, подняла море песка все выше и выше в небо, превращая поле битвы в жерло вулкана, заполненного огнем и ручьями лавы.
Демон перепрыгивая с камня на камень выпрыгнул из кипящей, догоняющей его лавы.
И я посылаю ему на помощь своего большого кивающего головой пса.
***
И выхожу замуж. Истерия отдает мне свое зеленое платье, Болезнь нас венчает.
Их битва закончилась, и выигрыш они подарили пьяному человеку.
И как из трубы слышу голос Демона:
–
Не бойся. Скажи да. Это легко. Это как смерть: неизбежная и неприятная, но пережить ее надо. Просто сделай это и все.
И время как будто замерло перед очередным прыжком.
***
И я говорю: «ДА».
И мы едем с Пьяным человеком на его белом такси куда-то в ночь.
Ржу, как псих. Валяюсь от пьяного хохота. Бешусь на заднем сидении белого такси.
–
Принц, лысый жирный принц в очках!!! Ты больше похож на Крота из Дюймовочки, чем на принца.
–
Псих. – смеется он с меня.
–
Сам ты псих! Толстый принц-псих на белом муниципальном такси!!! Хахаха!!!
–
Будешь моим Принцем? – спрашиваю я.
Шершавая поверхность сиденья стала мокрой от слез.
–
С розочкой в зубах. Испанский идальго!!!! Хааааааа. Чудовище с аленьким цветочком!!!
–
Не смешно, Золушка. Ты в курсе, что я не контролирую твои сны?
–
Золушка!!! хаха!! Где моя туфелька тогда? Хочу хрустальную туфельку!!!
–
Принц по имени Дима. Принц Дмитрий Николаевич Грозный. Димон Первый
Он сбрасывает пепел через открытое окно машины.
–
ДЕмон.
–
Что?
Мгновенно трезвею.
–
Называй меня тогда ДЕмон.
Зеленый Демон встал перед моими глазами.
–
Как это – дЕмон?
Не может быть! Смотрю на него и не понимаю.
Картинки из моих снов смешиваются с реальностью, рисуют причудливые круглые рисунки перед моими глазами. Образы накладываются один на другой.
–
Не может быть. Демон. Ты – не демон!
Покажу ему левую руку.
Ничего не понимаю.
Смотрю на красный шрам у себя на руке.
И он говорит:
–
Это метка. Это метка Безумного. Мы едем обратно в поликлинику.
Через зеркало вглядываюсь в него. И кого-то узнаю. Узнаю своего лечащего доктора.
–
Посмотри на себя. На кого ты похожа? Ты не леди.
–
А ты в курсе, что современные золушки не леди, они не работают на мачух, не теряют туфелек и не ищут принцев. – отвечаю я ему. – Современным золушкам за тридцать и они бухают водку от депресухи на корпоративных вечеринках, трахаются с кучерами и заблевывают разрушенными надеждами свои тыквенные кареты. Знаешь, кто золушки сейчас?
–
Золушка, это ты?
–
Современные золушки – старые жирные коровы!!!
–
Это не правда! – улыбается он.
–
Да пошел ты!!!
А потом он говорит:
–
Нагнись!
И машина съезжает куда-то вниз, переворачивается и…
И тишина…
***
Мягкими пальцами провожу по влажной кирпичной стене коридора, ведущего на тот свет.
Коридор темен, пустынен.
Где-то гулко озвучивая по всему коридору капают капли на бетонный пол.
Где-то за пределами сознания, кто-то плачет.
Иду по коридору на свет.
Свет манит, затягивает.
А я все еще о чем-то думаю.
Может не стоит?
Прислушиваюсь к звукам за стеной коридора: там кто-то шуршит. В коридоре явно водятся мыши.
Легкими шагами по яркой зеленой траве.
Паутина. неизвестность.
Хочется оглянуться.
Не могу.
Свет впереди все ближе и ближе с каждым шагом.
Наверное это поезд…
***
Кто-то бился в истерике.
Кто-то орал на всю больницу.
К кому-то в палату сбежалась вся ночная смена.
Кто-то кого-то бил по груди.
Кто-то кого-то бил по лицу.
Кого-то прижимали к кровати.
Кого-то связывали.
Кому-то затыкали рот мокрой тряпкой.
Кто-то мычал и дергался.
Кого-то укололи двойной дозой снотворного.