Док окинул бродяг оценивающим взглядом и пробормотал:
– Я бы тоже побоялся.
Сизый продолжал:
– В заводи Пыры больше золотишка не осталось, сколько ни искали. Зато нашли в других заводях, даже в нескольких. И точно такие же ровные кубики… Досталось всем, кроме нас с Молчуном и Серёни Медяка – он один работал, без напарника…
– Говорил, мол, зачем мне напарник, у меня у самого глаза на затылке, – припомнил Молчун. – А на самом деле его просто жаба давила с кем-то добычу делить.
– Короче, нам троим не подфартило – на наших участках только песок был, – посетовал Сизый.
– Как сказать, – возразил я. – Про Медяка не знаю, а вам двоим явно повезло. Вы живы, а остальные, как я понимаю, нет.
– Правильно понимаешь, – кивнул Сизый. – В тот вечер пацаны на радостях попойку закатили. А мы с Молчуном и Медяком нажираться не стали, вызвались на всю ночь в дозор. Не бесплатно, конечно, а за долю от того золотишка… Всю ночь в дозоре честно оттрубили. Не спали, мамой клянусь…
– Зуб даю, не спали, – присоединился к клятве Молчун. Для пущей убедительности он разинул пасть и продемонстрировал Доку гнилые зубы.
– Мы верим, – поспешил заверить его Док, морщась от мерзкого вида и неприятного запаха.
– Ну вот… – продолжал Сизый. – Мы посты вдоль периметра заняли, чуток впереди лагеря. Там позиции очень даже подходящие, все подступы к берегу видать. Остальные пацаны отгуляли и дрыхнуть по палаткам разошлись. А мы втроем бдим, значит. У нас ПНВ, электронные часовые по периметру, все как положено, тля. Ночь тихо-спокойно прошла. Даже белка мимо нас в лагерь не проскочила, мамой клянусь!
– Зуб даю… – Молчун вновь продемонстрировал Зинчуку отвратительный «частокол».
– Да верю я, верю, – раздраженно подтвердил Док, отодвигаясь от него в сторонку.
– Ага… – кивнул Сизый. – А утром…
– Утром мы возвращаемся в лагерь пацанов будить, а там что ни палатка, то братская могила! – перебил Молчун. Его все еще потряхивало от пережитого. – И никаких следов драки. Наших ребят просто порвали на куски, как тряпки!
– И вы решили, что это сделали хуги, – хмыкнул я.
– А кто ж еще? – Сизый выразительно пожал плечами.
– Да кто угодно. – Мой жест был не менее выразительным. – Пацаны валялись в дымину пьяными. Их мог даже ребенок перочинным ножичком оприходовать.
– Наверное, мог, – не стал спорить Сизый. – Только мы-то не пили и не спали. Как же этот ребенок мимо нас-то проскользнул?
– К тому же пацанов не резали, а рвали. На куски. Руки-ноги отдельно, головы отдельно. Животы вспороты, ребра переломаны… Короче, полный писец. – Молчун поежился. – Нет, Бедуин. Так человека на запчасти разобрать могли только хуги. И мимо нас незаметно проскользнуть – тоже только они. Перешли в режим невидимости и ага. В смысле, пацанам каюк.
– Мы втроем сразу смекнули – надо валить с Мутной, – заговорил Сизый… – Полезли в палатки, золотишко забрать. Глядь, а там пусто, тля! То есть не все золото пропало, а только то, что в виде кубиков. У меня вот был простой песок, так его не тронули.
– И у меня, – подтвердил Молчун.
– Короче, похватали мы пожитки, какие ближе лежали… Провиант вон впопыхах забыли… И бегом, куда глаза глядят. – Сизый нервно хлебнул чаю, поморщился: – Водки бы…
– Перебьешься, – отрезал я. Если под боком хуги, о пьянстве нужно забыть. Иначе повторим судьбу Пыры и компании.
– А что с Медяком стало? – поинтересовался Док.
– Полный писец, – коротко обрисовал ситуацию Молчун.
– Два дня мы от Мутной вроде как спокойно шли. Ну, аномалии там, зверье хищное, не без того, – пояснил Сизый. – Но те, кто пацанов порешил, не проявлялись. Вначале. А сегодня мы поняли, что к нам хвост прицепился. Выслеживают, тля! И ведь так близко подобрались, суки, что чуть ли не в затылок дышат! На сканер глянули – пусто. Мы засаду пытались – порожняк. Осторожные твари, тля… Серёня Медяк не выдержал, начал садить от бедра свинцом широким веером. И ведь попал! Случайно, конечно. Увидеть, кого он там зацепил, мы не увидели. Услышали только короткий рев, а потом кто-то по кустам ломанулся.
– На листве кровь была, – добавил Молчун. – Видать, хорошо ту паскуду Медяк приложил.
Что ж, похоже, ребят и вправду преследовали хуги. Хотя история вытанцовывается странная. С каких это пор «голодных» интересует золото? Они что, уже доросли до торговли?
А Дока больше волновал другой вопрос:
– Среди золота, которое вы унесли из лагеря, были те слитки? Хотя бы один-единственный кубик?
– Нет, – слишком поспешно ответил Сизый.
Док погрустнел. Я взял себе на заметку: с ребятишками на эту тему еще надо будет потолковать. А пока выслушаем рассказ до конца.