— Выпил, что ли?
— Как можно, Аркадий Сергеевич!
— А чего сияешь будто солнышко красное?
— Да так…
— Угостила тебя красна девица?
— Ну!.. По первому разряду. Та еще хозяйка, доложу вам.
— Это и я приметил. Отец не нахвалится. Толкует, что никакой работы не боится.
— Воспитание! Она ведь тутошняя, в нашей школе и обучалась.
7
Не первый раз разбираясь в причинах, породивших бесчисленное множество недостатков и даже упадок сельских дел в своем да и в других районах Нечерноземья, Глебов все чаще возвращался к мысли, которая поначалу казалась ему просто крамольной, но тем не менее все более близкой к истине. И вот разговор с агрономом Савиным, один из немногих откровенных разговоров, подтвердивший эту мысль.
В самом деле…
Когда и как это случилось, что главная ответственность за создание хлеба и молока оказалась не на тех людях, которые производят продукты и знают лучше всех, как это делается, а на работниках районных и областных учреждений, на специалистах, осевших в этих учреждениях? Из каких таких соображений сместился самой жизнью установленный порядок, породив бесконечную цепочку проблем? Из каких таких далей появилась курьезная практика командовать земледельцами, контролировать их, постоянно подталкивать, побуждать к тому самому, что испокон веков составляет для них смысл и радость жизни — к труду на земле? Чем занят Глебов и сотни работников райцентра в десятке учреждении, как не подталкиванием разными способами — от поощрения до наказания — нескольких тысяч земледельцев? Всем очевидно, что они и без напоминаний заинтересованы своим делом, поскольку работа, и только работа, позволяет им жить лучше, приобретать уважение от других людей, для которых продукты поля и ферм нужны позарез, — для городов с их индустрией. Ведь это неразрывная цепочка: город и село. И там и тут делают товары, продукты, без чего нет общественных благ. Город и деревня друг без друга не могут. Никто из них не претендует на командование. Они — партнеры. И этим все сказано. Партнеры-сотоварищи, друзья.
А что же такое район? Посредник? Если так, то и чуровским руководителям надо прежде всего заняться облегчением забот земледельцев, обеспечить им все нужное для жизни и труда, взять на себя снабжение и торговлю, освободив крестьянина от несвойственных рыночных дел. Только и всего. Покончить, пусть не сразу, с таким безобразным явлением, как доставание, блат и беззаконие, с чем Глебов уже встречался.
Пусть земледельцы занимаются своим делом, выращивают, получают продукты в поле и на фермах. И не думают о гвоздях и машинах, дорогах и жилье. Это посредники обязаны думать о постройке в деревнях новых домов, дорогах от села к селу. Их дело заботиться о перевозке минеральных удобрений и горючего, искать и находить лучшие семена и машины, словом, делать все сложное, что называют сегодня развитием, научно-технической революцией. Чем активней такая помощь, тем лучше будет поле, где создают продукты, больше радости у земледельца, создателя всем нужных благ. Все остальное — зыбкое, лишнее. Не надо ежечасно «озадачивать» хозяйство и бригады, постоянно указывать, следить, уговаривать, а то и наказывать за невыполненные требования. И уж конечно нигде и никогда не вмешиваться в технологию. У земледельцев — опыт, у агрономов — знание. Свобода действий укрепит в них уверенность, принесет покой. И возникнет то самое чувство радости, которое лежит в основе всякого творчества.
Разве не так получилось у Савина, создавшего самые хорошие условия для звена Мити Зайцева? И не по этой ли причине Митя остался в Лужках, а не последовал за сверстниками, убежавшими в город?..
Едва додумав эти мысли до конца, Глебов как бы со стороны посмотрел на все, о чем размышлял. И тут он увидел всю отлаженную десятилетиями систему усложненных взаимоотношений. Какая прочность и неприкасаемость! Учреждения, сотни служащих; указания, телефонные звонки, кипы бумаг с внушительными штампами и печатями, кабинеты с двойными дверями, собрания и заседания… Это в районе. А в области? Ведь все повторяется, усложняясь настолько, что в кипучей деятельности иной раз теряется и сама цель, остается деятельность сама по себе. Посягнуть?.. Да кто он такой, чтобы… Глебов сжимал зубы до звона в ушах. Уж не ищет ли он выхода из трудностей там, где выхода нет?.. Не маниловщиной ли попахивает от подобных мыслей? Не один же Глебов видит сегодняшнее положение в деревнях. В Нечерноземье таких районов, как Чуровский, — сотни, у каждого свои, но схожие проблемы, нередко куда более тяжкие, чем у них в Чуровском. Может быть, это временное явление, так сказать, трудности подъема на новую ступень? Отладятся взаимосвязи, с повинной головой потянутся в деревню люди, и все пойдет ладком и мирком. Стоит ли торопить события, тратить нервы у себя и у других? Просто работать и ждать.