- Да все ели, - криво улыбнулся я. - Они весь поселок угощали...
- Из человечины, - Машка смотрела на меня бездонными глазами. - Ким старшую сестру продал в бордель в Харбине и только так смог вырваться из долговой ямы. Осокины между собой сексом занимаются, лет с десяти-одиннадцати. Представляешь, я, когда почувствовала их мысли, особенно бабы Тоси, меня аж вырвало...
- Господи, что ж за гадости ты рассказываешь? - неожиданно я понял, что хочу, чтобы Машка оказалась сумасшедшей. Ну, мало ли, у каждого может возникнуть разовый острый психоз.
При этом внутри я чувствовал, что она говорит правду. И Арамяны шутили так, что в их старых шутках только сейчас открывалась бездна каннибальского смысла. И Танька Осокина, с которой мы целовались на выпускном, сказала тогда, что отец у нее целуется лучше. А потом еще долго объясняла, что она не это имела в виду, а я ей сразу поверил, что она оговорилась, а как не поверить?
- Это не все, - Маша заговорила скороговоркой. - Шниферсоны держат рабов в подвале, но они их хорошо кормят и все прилично, просто эти рабы им денег много должны. Каробейниковы на самом деле вообще другие люди, они настоящих Каробейниковых убили и закопали семнадцать лет назад, а их документы и детей взяли себе и живут так. Еще...
В этот момент внизу грохнуло - кто-то ударил в наши ворота. И Серега Осокин, его сиплый голос я всегда узнаю, заорал:
- Выходите по-хорошему!
А ведь я ему позавчера помогал на машине сцепление менять! Четыре часа в гараже корячились!
- В общем, они все такие, - тихо сказала Машка. - Когда мы все начали чувствовать отдаленные мысли в поселке, все пригрузились, а я поняла, что у нас единственный шанс - бежать.
- Потому что они все страшные? - спросил я.
- Потому что они боятся нас, ведь мы - нормальные, - ответила Маша. - Ты не понимаешь, что ли? Мы слишком обычные! Нам терять нечего! У нас секретов нет! У нас, и еще у Шмидтов, но Шмидтов они прямо сейчас убивают, я чувствую это.
Мысли в моей голове метались, я искал выход - и не находил. Шансов не было. Минут пять, может быть десять - а потом наши милые соседи либо ворвутся внутрь, либо подожгут дом.
И тут мне пришла в голову мысль. Дикая. Безумная. Глупая.
- Нет, - Машка явно прочитала меня и покачала головой, а потом заорала: - Нет, мать твою, Семенов, нет!
А я достал из ящика длинный кухонный нож и сунул ей в руку.
- Главное, чтобы вы с Люськой жили.
Снизу что-то разбилось и запахло паленым.
В какой-то мере это было даже забавно.
Я уткнул острие керамического ножа себе в солнечное сплетение, а затем обнял Машку и прижал ее к себе.
- Я люблю вас.
Не знаю, успел я это сказать или нет. Надеюсь, она поймет меня и простит себя.
И еще надеюсь, что убийства мужа ей хватит для того, чтобы ее приняли в Клуб. Конечно, скелетик такой, хиленький, но тут уж - какой есть...
Я чувствовал, как меня увлекает в туннель со слабым светом в конце, когда позади протяжно завыл Портос.