Соглашаясь на это предложение, я и представить не могла, чем оно вызвано.
– И как я знакомым объясню, что такое «боевая спецгруппа Московского Подразделения Управления по Потусторонним Делам»? – хмуро спросила я, поверх плеча Леонида глядя на тополиную аллею за окном. Солнце расцвечивало золотом пух, бьющийся в окно, как мошкара.
– Ваша должность, зарплата и рабочее удостоверение будут вполне официальными, но для всего мира вы будете тренером в элитном спортивном центре. К слову, к должности прилагаются двухнедельные стажировки в Японии дважды в год. Работа легко совместима с учебой и тренировками. Вы не откажетесь от мысли стремиться к менкё кайден [7]? – произнес собеседник с легким нажимом. – Обычно мы рассматриваем кандидатуры лиц, достигших двадцати одного года, но один из наших отрядов недавно полностью уничтожили, так что мы остро нуждаемся в свежей крови. Фигурально выражаясь. А поскольку вы все же совершеннолетняя…
Информация почему-то не слишком меня напугала. Хотя, по-хорошему, должна была.
Позже я поняла, что это служило еще одним испытанием.
– И почему вы присматриваете своих работников здесь? Не проще ли обратиться в… другие организации? Спецназ какой-нибудь…
– Мы предпочитаем взращивать свои отряды спецназа, а не одалживать чужие. К тому же в нашем деле надо верить в то, что видишь. Многие люди в ответ на мое предложение покрутят пальцем у виска.
– Я сама к этому близка…
– В центры исторического фехтования не придет среднестатистический обыватель. Вероятность найти того, кто поверит, здесь возрастает в разы. К тому же призраков обычной винтовкой не возьмешь. Мастера создают наше снаряжение годами, и огнестрельных орудий специфического типа – единицы. Преобладает холодное. Артфехтование или дуэльное фехтование мало применимы к реальному бою, а вот катори или айкидо… Почти в каждом подобном центре есть наш представитель, который присматривает наиболее перспективных и в подходящий момент предлагает им работу. Все просто.
– Проще некуда… – Я мысленно прокрутила пластинку нашего разговора к началу. – Вы сказали, в отряде три бойца и Проводник. Что за Проводник?
– Экстрасенс, который чувствует присутствие духов, а также делает их зримыми и уязвимыми для соратников. – Я невольно улыбнулась. Слово «соратники» я использовала и раньше (в центре так называли членов одной группы), но до сих пор не привыкла к его звучанию. Это слово из другого века и другой реальности; оно не звучит в современной Москве. – Обычно духи для нас невидимы и неосязаемы. Можно сказать, они обитают на обратной стороне нашего мира. Тем не менее они способны влиять на нашу реальность, вызывая сверхъестественные бедствия. Для работников Управления они становятся уязвимы, лишь если их воплотить – за это как раз отвечают Проводники. Как я уже говорил, вы будете заниматься зачисткой вредоносных…
– Ага, это я уже поняла. А где вы ищете Проводников? Насколько я понимаю, жулики из какой-нибудь «Битвы экстрасенсов» вас не интересуют.
– Проводников найти даже проще, чем Бойцов. Достаточно держать связь с нужными людьми в психдиспансерах. К слову, я сам из них, – добавил Леонид, когда я закашлялась, – но отошел от боевых дел. Теперь ищу и натаскиваю молодых. Проводников часто заменять приходится… Так вы согласны, Василиса?
Я молча взвешивала заманчивость предложения, отрицательные стороны и свое недоверие, пока одно из них наконец не перевесило.
– Ладно. – Залпом опорожненная чашка из-под капучино стукнула о столешницу, как печать на незримом договоре, который я заключила следующим словом. – Попробуем.
На Кутузовском нас тормозит толпа прохожих. Мы скользим сквозь нее, рассекая людской поток карпами, плывущими против течения. Подошвы моих кроссовок тянутся прочь от асфальта, будто стремятся взлететь – люди на пути бесят, хочется разгрести их руками, как скопище медуз.
– Тут беспокойных душ много, – бросает Леонид, когда мимо нас проплывает Триумфальная арка.
– Иван Купала, – отвечает Пашка, стараясь перекрыть шум машин на шоссе, гомон толпы – и одновременно не привлечь лишнего внимания, – тревожная ночь для духов.
– Надо будет с ними тоже потом разобраться, пока дел не натворили.
7
Сертификат, свидетельствующей о полной передаче всех знаний и секретов школы его обладателю (яп.).