Помощь пришла внезапно. Один из писарей, что-то заподозрив, тронул своего коня и направился в сторону толпы. От хлесткого удара нагайкой кто-то охнул, обхватив голову руками, и толпа моментально раздалась в стороны, оставив стоящего Владислава с мальчуганом. Мальчишка уже не дергался и стоял, смирившись. Мысленно он уже попрощался со своей рукой, и лишь сжав кулачок с изуродованным пальцем понуро опустил косматую черноволосую голову.
— Эй, ты! — голос писаря был груб и заносчив. — Что здесь происходит? Воришку поймал?
Агент согнулся в услужливом поклоне.
— Что вы, господин! Этот негодник — сын моей сестры… — он легонько подтолкнул мальчишку в спину, заставив поклониться. — Он удрал сегодня из дома, не желая приглядывать за младшими братьями, а я его случайно в толпе зевак нашел и хотел уже домой отвести, да тут вы, ваша милость, появились.
Писарь внимательно вглядывался в лицо агента и Владислав, заметив это, старался изо всех сил придать своему лицу подобострастное и глуповатое выражение.
— Что-то я твоей рожи не помню, — писарь, подъехав на коне, рукояткой плети приподнял подбородок агента. — Откуда, где живешь?
— Я, ваша милость, только сегодня приехал из Корсилла к сестре, — опять начал рассказывать свою легенду Владислав, сегодня он уже использовал ее у ворот и теперь решил, что от второго раза вреда не будет. — Она тут неподалеку живет, там, за речкой, — он опять легонько подтолкнул мальчишку в спину, и тот согласно закивал головой, шмыгая носом. — В Корсиле уже все знают о благодати, что снизошла на богоизбранника — Владыку Мартолла. — Сейчас город Корсил был союзником Мартолла и Владислав умышленно использовал это, добавив от себя часть информации, полученной недавно от стражников у ворот.
Ответ писарю явно понравился и он сменил тон на более добродушный.
— Однако быстро эти вести достигли вашего города… За хорошую новость я не буду наказывать тебя за нарушение порядка, но не попадайся мне во второй раз, — и развернув коня, снова въехал во двор разграбленного дома.
Переведя дух, мнимый дядя повернулся к мальчугану.
— Веди! — потребовал он. — Домой к себе веди и побыстрее.
Писарь, въехав во двор и занявшись переписью добра, вдруг подскочил как ужаленный. До него только сейчас дошло несоответствие в рассказе чужака. Ведь Владыка получил волшебный подарок только день назад. Город же Корсил находился в двух неделях пути… Когда же сумела эта новость дойти до города, если этот незнакомец уже сегодня был здесь? Поняв, что он допустил оплошность, писарь срочно послал всех солдат на поиски чужака с мальчишкой.
Но Владислав был уже далеко, на другом конце города, в трущобах бедняков. Мальчуган все еще не веря, что его рука цела, больше не пытался вырваться и уже скоро остановился перед лачугой, где у самого входа копошилось двое голодных зареванных малышей. Худенькая девочка в лохмотьях, лет десяти-одиннадцати, выскочила навстречу брату, но увидев незнакомца, остановилась отропев. Сквозь дыры холстины просвечивала ее загорелая кожа. Что-то сообразив, девочка схватила в охапку малышей и поспешно затащила их внутрь. Мальчишка впервые за все время подал голос.
— Не бойся, Лин! Господин добрый, он не отдал меня солдатам. Может я сегодня еще сумею добыть хлеба…
Агент, присев на корточки перед мальчиком, достал из своего мешочка несколько мелких монет и сказал протягивая деньги:
— На, беги за хлебом.
Мальчишка, глядя на медяки, замер на мгновение, а затем, схватив деньги, застучал голыми пятками по пыльной дороге. Владислав повернулся к двери и постучал. Ветхая, покосившаяся дверь лачуги, заскрипев приоткрылась, и девочка снова посмотрела на него, все еще пребывая в нерешительности.
— Войти можно? — спросил Владислав.
Девочка приоткрыла дверь пошире, словно раздумывая, а затем посторонившись, молча махнула рукой, приглашая войти.
Тяжелый спертый воздух ударил в ноздри. Владислав стоял посреди комнаты, ожидая, пока глаза привыкнут к полумраку, царившему здесь. Через несколько секунд он заметил на широкой скамье, стоящей возле стены, кучу тряпья. На земляном полу возле нее копошились два малыша. Чуть поодаль стоял стол и два табурета, а у другой стены старый потертый широкий топчан, на котором кто-то лежал. Подойдя поближе, агент наклонился и увидел не старую еще, но изможденную женщину, лежащую неподвижно. Заострившиеся восковые черты лица указывали на тяжелую, затянувшуюся болезнь. Женщина еще дышала, хотя и была без сознания, пульс был очень слабый, но ровный. Владислав перевел глаза на лежавшего рядом мужчину. С первого взгляда было видно, что у него сломано бедро, нога была неестественно вывернута. Мужчина лежал в горячке и судя по всему, был куда как плох. Владислав чертыхнулся, повернулся к девочке, все еще стоящей у двери, и скомандовал:
— Миску воды… — потом добавил. — Возьми малышей и выведи их наружу, и сама тоже там оставайся.
Его тон, точнее как это было сказанно, заставило девочку безропотно подчиниться. Оставшись один, Владислав снял свой широкий пояс и вывернул его наизнанку. На внутренней стороне пряжки он сначала сдвинул металлическую пластинку, а потом нажал несколько кнопок, находящихся под ней и дождавшись, когда загорится зеленый огонек, прижал пряжку ребром к плечу женщины. Короткий щелчок и миниатюрный прибор, сделав анализ крови и, автоматически подобрав нужный состав лекарства, впрыснул его в руку женщины. Агент поднес пряжку к глазам, из трех зеленых кнопок горели две. Удовлетворенно хмыкнув, он повернул пряжку над миской с водой и нажал на среднюю кнопку. В воду упала маленькая крупинка и, слабо зашипев, тут же растворилась. Приподняв голову женщины, он влил ей в рот несколько капель жидкости, затем подождав, пока она впитается в слизистую, влил еще несколько капель. Женщина судорожно сглотнула. Тогда Владислав поднес чашку к ее губам и выпоил ей все содержимое. Выглянув наружу, он протянул миску девочке и попросил принести еще воды, а сам вернулся к больным. Похожую процедуру он проделал и с мужчиной. Проверив пульс у обоих больных и согласно чему-то кивнув, занялся сломанной ногой. Разрезав ножом штанину, агент Раденко осмотрел ногу. Место перелома было опухшим и синюшным. Снова взяв свою аптечку, он сдвинул пластинку, нажал на одну из целого ряда кнопок и верхняя крышка пряжки отъехала в сторону, открыв дисплей. Для Владислава это был коммуникатор, компьютер и аптечка в одном лице. Просканировав ногу больного, агент с облегчением вздохнул. Перелом был чистым, кость не раздроблена и ни нервы, ни артерии не повреждены. Слабый шорох за спиной заставил его резко обернуться. То, что девочка прильнула глазами к щели, он знал и особо не переживал по этому поводу, справедливо полагая, что в этом полумраке много она не разглядит, но сейчас оказалось, что все четверо стоят у него за спиной. Два близнеца держались за руку девочки, что-то сосредоточенно жуя, а мальчик стоял все еще прижимая к груди лепешки. Оба они широко открытыми глазами наблюдали за его действиями, боясь даже вздохнуть. Мысленно выругав себя за беспечность, он ведь не только не заметил, когда вернулся мальчик, но даже и не знал, как долго уже они наблюдали за ним, Владислав поманил мальчугана пальцем.