Так прошёл наш первый день родов, затем началась бессонная ночь. Схватки шли через 5—10 минут. Я снова массажировал поясницу, ласкал её, жалели чувствовал, как приношу несомненное облегчение своей жене. Прошла ночь и наступил день. Мы понимали, что роды затягиваются и тем самым усложняются, но нам оставалось терпеть, ждать и молиться.Всё шло своим чередом. Мы с нашей акушеркой Светланой болтали о волнующих нас проблемах, прерывая наши беседы на очередное оказание помощи будущей маме, или просто её подбадривали оптимистическими шутками.Глядя на эту доброжелательную обстановку, мне пришла в голову идея украсить её живыми красивыми цветами и придать комнате красочно-празднично-тёплую атмосферу. После осуществления моей идеи я наполнил всю квартиру сказочной лёгкой мелодией, жене и всем остальным это очень понравилось, от этого я чувствовал себя счастливым.Вечером после рабочего дня возвращалась Маринина тётя, кушала, смотрела телевизор и спокойно интересовалась нашими делами. В общем, всё как обычно. Этим она вносила в процесс родов спокойствие и простую их закономерность, а в целом вселяла ещё и огромный оптимизм.Так незаметно, для меня конечно, настала следующая ночь.Марина уже не улыбалась, выглядела она уставшей и измученной, вскрикивала при схватках, тем самым давая понять нам, что скоро наши ожидания оправдаются. Иногда меня охватывала внутренняя дрожь, глядя, как она мучается, но это быстро проходило, потому что нас окружали сильные волевые женщины, как тётя Света и наша акушерка Светлана. Они вносили тепло и мир в наши сердца, я тем временем потихоньку задремал, умиротворённый этим. Когда проснулся, уже было раннее утро. Марина сильно кричала в другой комнате, я чувствовал, как ей тяжело в этот момент, мне невольно стало не по себе. Потом она вместе со Светланой пришла ко мне в комнату, легла и опустила свою голову на мои ноги. У неё шли мощные схватки, она кричала от боли, а Светлана давала ценные указания. Я уже подумал, что сейчас тут всё и произойдёт, и вдруг мне стало очень плохо. Тело стало ватным, а в глазах темно, пришлось собрать силы и идти под холодную воду. Через некоторое время мне стало легче, но состояние оставалось вялым. Как оказалось впоследствии, после того, как мы с женой делились впечатлениями, в этот момент она почувствовала мощное облегчение и нашла в себе силы, чтобы самой дойти до ванны и продолжить там роды в воде. Выходит, что часть её боли я забрал себе. В это время я тоже собирался с духом и со своими силами, т.к. знал, что сейчас могу понадобиться. И действительно, через некоторое время мне пришлось прийти на помощь моей жене в ванной. Она уже вовсю тужилась и кричала, вися на шее у нашей акушерки Светланы. Я заменил её, и Марина уже висела на моей шее, а Светлана руководила процессом и принимала, не торопясь, новоявленного симпатичного человечка.Через некоторое время Марина отпустила руки и сползла в воду, а я услышал крик младенца и быстро опустил голову. Рядом с Мариной уже плавала моя дочка.Когда я вышел из ванной, вдруг слезы счастья переполнили всё моё тело, такого я ещё не испытывал никогда. Я вознёс Великую благодарность Богу за свершившееся и пошёл за фотоаппаратом…Так и родилась наша Вероника.Может быть, ему снились роды?(Роды Ларисы С., г. Москва)На сороковой неделе беременности я только и думала о ребёнке — какой он окажется внешне, на кого будет похож. То, что это мальчик и у него толстые щёчки, широкий нос, и он сосёт большой палец правой руки, мы с мужем увидели ещё две недели назад на ультразвуковом исследовании. Всё лето, по субботам, мы занимались на курсах для беременных пар в родительской школе и рожать собирались дома. Положение ребёнка и анализы были в норме, моё самочувствие — даже лучше, чем до беременности. После курса лекций и практических занятий я была уверена, что у нас всё получится хорошо. С физической подготовкой было похуже — регулярно посещать бассейн, гимнастику и йогу не получалось — я не брала декрет и поэтому просто не успевала.Четвёртого ноября, за четыре дня до установленного врачами срока, далеко за полночь я работала за компьютером и постепенно стала ощущать слабую ноющую боль внизу живота. Меня охватило радостное возбуждение, и я попыталась разбудить крепко спящего мужа и сказать ему, что у меня началось. В ответ он, даже не проснувшись, пробурчал, что раз началось, самое время поспать. Я продолжала свою работу, а ребятёнок затаился до утра.…Как обычно утром, Миша поцеловал меня перед уходом на работу. В этот момент внутри меня что-то очень больно лопнуло и потекли воды. От неожиданности я охнула и сообщила мужу, что он может оставаться дома. Часы показывали половину девятого утра. Миша набрал номер нашей акушерки из школы. Моим коллегам я решила ничего не говорить.Выпив чай с лимоном, приготовленный мужем, легла в постель и стала вслушиваться в свои ощущения. Схватки начались слабыми и редкими, длились то по двадцать секунд, то по полторы минуты, то усиливались, то ослабевали — так продолжалось довольно долго, около четырёх часов.С утра начались звонки с работы, так как меня ещё никто не подменял… После каждого телефонного разговора схватки на время затихали. Миша молча сердился, а в два часа, после звонка из владивостокского офиса, перестал давать мне телефонную трубку.К 12 часам я почувствовала голод, но съесть что-нибудь не решилась. Акушерка Оля П. по телефону (она в течение дня постоянно была на связи) посоветовала пойти в ванную, чтобы расслабиться. После ванной Миша вылил на меня таз холодной воды, и я действительно почувствовала себя лучше.В час муж проверил раскрытие шейки. Голова ребёнка была опущена вниз, на ней плотный мышечный комок. Это означало, что ребёнок только в начале своего пути по родовому каналу.После двух часов дня схватки усилились, я легла в постель и начала проводить схватки на голосе. Это специальный метод для лучшего расслабления и раскрытия шейки матки, потому что её мышцы и мышцы горла связаны. В промежутках между схватками я засыпала на какие-то мгновенья.В три часа раскрытие около пяти сантиметров. Миша почувствовал пальцами, как пульсируют сосуды на детской головке. Ощущения нарастали, и постепенно я погружалась в особый родовой транс. Не открывая глаз, я лежала на левом боку. Передо мной раскручивались и пересекались два огромных серых конуса. Я летела вверх, навстречу своей боли, открывала рот и пропускала её сквозь себя. Аа-аа – тихонько подвывала я. Продолжительность схваток увеличилась до двух минут. Оля, выслушав мои песни по телефону, сказала, что схватки уходят вверх, а их надо направлять вниз. После её слов я отогнала свои видения и погрузилась в темноту.Около пяти муж начал помогать мне — делал массаж спины и подтягивал голосом на схватках. Общение сводилось к коротким фразам, мне уже было не до романтики. Не хотелось ни разговаривать, ни думать, ни двигаться—только спать. Муж молча записывал начало и конец схваток.После шести вечера я почувствовала сильную тошноту. Раскрытие уже было приблизительно семь сантиметров, и ребёнок постепенно поднимал головку, ныряя под лобковую кость.Ещё через час ощущения сильно изменились. Усиливалось давление на мочевой пузырь. Расслабление уже не помогало. Когда от боли я стала выгибаться в пояснице, Миша отправился наливать ванную. Впервые за этот день мне захотелось, чтобы всё поскорее закончилось.В начале восьмого вечера я села в воду с твёрдым намерением выйти из неё с ребёнком. По словам мужа, шейка раскрылась полностью, его пальцы входили всего на одну фалангу и он разрешил мне тужиться.Почти в восемь вечера приехала акушерка. Из инструментов у неё была с собой деревянная трубочка для прослушивания сердцебиения ребёнка. Я сидела поперёк ванной и, держась за бортик, тужилась. Потуги накатывали и гнали, не давая остановиться. Если я прекращала тужиться, это отдавало дикой болью в пояснице, если тужилась изо всех сил, то ощущения становились восхитительно сексуальными — непрерывный оргазм два часа подряд. Между потуг я отваливалась к стене и просила плеснуть в лицо холодной водой.