Он что? Почти плачет?
— Д-драко?
Вместо ответа, он лишь повернул кофточку что держал в руках и Гермиона увидела, что так застало Малфоя врасплох. На темно-зеленой кофте сзади была вышита фраза из-за которой глаза Гермионы вмиг наполнились слезами.
Фамилия «Малфой» была вышита серебряными нитями.
— Я действительно стану папой, — прошептал он.
Гермиона усмехнулась.
Вот же дурачок.
Комментарий к 7 Месяц. Май.
Гермиона: https://www.pinterest.ru/pin/156570524535832133/
Драко: https://www.pinterest.ru/pin/9499849205059535/
Пэнси: https://www.pinterest.ru/pin/306385580889714876/
Нарцисса: https://www.pinterest.ru/pin/381609768435463644/
Дафна: https://www.pinterest.ru/pin/497084877618874989/
Флер: https://www.pinterest.ru/pin/5840674507298178/
Тео: https://www.pinterest.ru/pin/154389093466490057/
Блейз: https://www.pinterest.ru/pin/80079699614535283/
Люциус: https://www.pinterest.ru/pin/10625749107901448/
Вдохновения как вы заметили, у меня немного и все оно уходит на другую работу. Осталось всего лишь две главы и эпилог. Плюс готовится выпуск посвященный Новому году, где будет множество моментов не зависящих он месяца.
Жду ваш отклик, вы даже не представляете как это меня вдохновляет.
С любовью, Всегда Ваша, Валерия
========== 8 месяц. Июнь ==========
Первый день лета встретил Гермиону прекрасной погодой. Солнце слегка обжигало кожу и лишь морской ветер не давал полностью сгореть под палящим солнцем.
— Я все еще не верю, что когда-то у меня был такой живот, — сказала Гермиона смотря на свою подругу.
Уизли была почти в к конце четвертого месяца и ее живот уже начинал потихоньку выделяться.
— А я не помню, чтобы у меня с Джеймсом был такой живот, — парировала Джинни смотря на похожий на воздушный шар живот Гермионы. Подруги рассмеялись.
Неподалеку раздавались громкие детские крики. Джеймс убегал с радостными воплями от Драко и своего отца, которые намеревались затащить маленького засранца обратно в холодные воды моря.
***
Живот тянуло весь день, но Гермиона так и не рассказала об этом Драко. Утром он поцеловав ее и сказав спать дальше отправился на последний рабочий день.
Гермиона его даже не просила. Она даже не заикалась на тему того, что Малфой может оставить работу и уйти в отпуск по уходу за ребенком. Сначала, когда он поделился своей идеей с ней, Гермиона была в полнейшем шоке. Будучи упертым трудоголиком она в край не понимала Малфоя, а потом вспомнила как он вел себя с чужими детьми и все встало на свои места.
К вечеру все ослабло и после стольких прочитанных книжек про беременность, она решила, что это были ложные схватки, и она не родит маленьких монстриков в день рождения Драко, который должен был быть на следующий день.
***
Крепкая рука держала ее живот, когда она проснулась от холода между ног, а затем тягучая боль, которая заставила ее замычать.
Не прошло и секунды как Драко подскочил в кровати и нервно посмотрел на жену, глаза которой были слишком прошептала Гермиона, смотря на мужа.
***
Они что уже в больнице? Неужели я не заметила, как мы сюда доехали, ах да, точно вот оно…
Гермиона громко замычала, стараясь пока не кричать, сжимая руку мужа. Боль становилась почти невыносимой и слишком частой. Больно. Это было больно.
***
— Раскрытие уже пять сантиметров, поздравляю, — произнесла доктор снимая перчатки и отходя от Гермионы. — Еще часика три, и вы родите.
— Три? — не поверив своим ушам почти выкрикнула Гермиона. Мерлин, целых три часа боли. И кто ее за язык тянул. Кто вообще говорил, что роды — это самое прекрасное событие в мире. Ее вагину сейчас просто разорвет, хотя нет подождите. Это произойдет потом. Святые Салазары и Мерлины.
— Ты справишься, — произнес Малфой без единой нотки уверенности в голосе, что просто в мгновение взбесило Гермиону. А еще эти его нежные поглаживания его руки и чертовы серые глаза. Так и хотелось вмазать по этому хорошенькому личику.
— Малфой, — предупреждающе прошипела Гермиона и глаза мужа округлились еще больше. Она не успела больше ничего сказать потому что таз пронзила тупая боль, и она завыла, она наклонилась к Малфою и просто повисла на его руке, пока другая точно проходилась по ее спине и это… Мерлин… Это помогало.
***
Малфой был просто в ужасе, а ведь это еще не предел. Вроде не предел. Хотя, Салазар, откуда ему знать. Он лишь читал всякую литературу на этот счет, но вот так. Оказаться с этим лицом к лицу. Он был напуган. Видеть, как его любимая женщина страдает было выше его сил, но было бы еще хуже если бы его здесь не было и Гермионе пришлось бы переносить все это в одиночку.
В который раз он благодарил Поттера, который уговорил его на эту идею. И благодарил себя, что не послушал мать и не выбрал классический метод Мунго. Ага, сейчас. Его бы просто вышвырнули за дверь, и он бы бился о стены, слыша, как его Гермиона там кричит, рожая на свет их детей.
***
Его руки мягко массировали ее поясницу и ей стало легче. Правда. Боль не ушла нет, но притупилась утопая в тягостной неге. Все ее внимание было на теплых пальцах рук, которые сминали ее кожу. Она даже слегка улыбнулась.
Опять.
Ей пришлось упереться головой в правую руку и сделать хороший выдох через нос. Спокойней. Что-то такое говорил врач, разве нет. Расслабьтесь — писали все книжки.
— Я люблю тебя, Гермиона, — тихим голосом прошептал Драко где-то у нее над ухом. — Так сильно люблю…
Ага, она тоже его любила. Особенно пока его руки все еще массировали чертову поясницу.
***
— Больно, — почти хныча произнесла Гермиона. Ее опять положили на кровать сказав, что стоять больше не безопасно. — Драко, мне очень больно.
Слеза скатилась по ее щеке.
Драко пришлось вспомнить все уроки по самообладанию, которое и так пошло в тартарары. Потому видя Гермиону такой… Салазар, он готов был на что угодно лишь бы лишить ее этой боли, но она отказалась от эпидуральной анестезии, как назвала это та врач, Малфой сразу понял, что волшебница просто боится, какое влияние такого рода магловская медицина может оказать на нее саму и еще не родившихся детей.
— Все будет хорошо, — тихо нашептывал он ей, примкнув к нее лбом. — Ты справишься, Гермиона. Ты самая крепкая, сильная и храбрая женщина которую только знал этот мир, и ты это сделаешь.
В этот раз он звучал уверенно.
Первый страх сменился наступающей нервозностью и уверенностью что все будет хорошо. А раз уверен он, значит будет уверенна и она.
***
— Еще, еще, вот так. Тужься, Гермиона, тужься.
Ей что-то говорили? Вроде да. А еще ее точно разрывало. На этот раз она была уверена. Сцепив зубы, аж до скрежета она сделала то что хотела. Она тужилась. Организм, как будто сам знал, что ему нужно и поэтому почти бессознательная Гермиона делала все интуитивно.
— …хорошая девочка…вот так…молодец… Мерлин, Гермиона…я горжусь тобой.
Голос был такой знакомый и далекий. Как будто между ней и голосом прозрачная стена, не дающая ему проникнуть дальше, но почему-то все равно становилось легче.
Она прокричала сквозь сжатые зубы и со всей силой впилась в чью-то руку. Плевать, ей было плевать. Главное, что от этого стало легче.
— Вижу головку, — донесся до ее сознания твердый голос. Женщина. — Давай Гермиона, еще раз. Тужься.
И она сделала это.
А потом плач.
Такой громкий и звонкий что хотелось рассмеяться. Чьи-то губы коснулись ее виска, лба, щеки. Голос что-то нашептывал, что-то очень хорошее, но она ничего не слышала. Ничего, кроме детского крика.
Так. Подождите. Их же двое. Почему крик один… Что? Ах, да. Пока не родила.
Салазар, спаси ее.
Девять месяцев Ада, только что превратились в девять часов или ей показалось. Хотя… Кажется оно того стоило.
— Тужься.
Опять…
***
Он не переставал нашептывать ей слова поддержки и утешения. Все что только приходило ему в голову. Все и сразу. Мерлин, он распевал ей тут о своей любви и как гордиться ей и был уверен, что она точно не слышит его.