В любой момент он сумеет перестать о нас думать — и от нас останется пустое место.
По довольно щедрой оценке, всего было около десятка писателей-фантастов с оригинальной концепцией. Сегодня я мог бы назвать лишь двоих, хотя на страницах Неизвестного их может появиться намного больше. Проблема с нынешней научной фантастикой, как и со многим другим, в том, что в стремлении к экзотике она упускает очевидное. Ей не нужно больше воображения или меньше воображения. Ей просто нужно воображение.
ПРОБУЖДЕНИЕ
Хозяин гадал, будут ли ему сниться сны. Это было единственное, чего он боялся, поскольку ночной кошмар, продолжающийся на протяжении всего одной ночи, способен свести человека с ума, а ему предстояло проспать сотню лет.
Он помнил день, всего несколько месяцев назад, когда испуганный доктор произнес:
— Сэр, ваше сердце изношено. Жить вам осталось не более года.
Он не боялся смерти, но мысль о том, что она настигнет его в расцвете интеллектуальных способностей, когда его работа завершена лишь наполовину, наполняла его бессильной яростью.
— И вы ничего не можете сделать? — спросил он.
— Нет, сэр, вот уже на протяжении сотни лет мы работаем над созданием искусственного сердца. В следующем веке, возможно, нам наконец удастся достичь цели.
— Очень хорошо, — холодно ответил он. — Я подожду следующего века. Вы построите для меня какое-нибудь сооружение, в котором мое тело не подвергнется разрушению, а затем погрузите меня в сон, заморозите или еще что-нибудь в этом роде. Я полагаю, что как минимум это вы в состоянии сделать.
Он наблюдал за строительством мавзолея, в укромном месте выше линии снегов Эвереста. Только немногим избранным позволено будет знать, где именно скроется Хозяин, поскольку многие миллионы в мире попытались бы найти его, чтобы уничтожить. Секрет должен храниться в поколениях до того дня, когда наука разработает эффективные способы борьбы с заболеваниями сердца. Тогда Хозяин пробудится ото сна.
Он еще осознавал, как его опустили на ложе в центральном помещении, хотя лекарства уже затуманили сознание. Он слышал, как закрылась стальная дверь, прижавшись к резиновым прокладкам, ему даже казалось, что он слышит шипение насосов, высасывавших воздух вокруг него и заменявших его стерильным азотом. Наконец он заснул, и спустя короткое время мир забыл о Хозяине.
Хозяин спал сотни лет, хотя открытие, которого он ожидал, уже давно сделали. Но некому было разбудить его, поскольку с момента его ухода мир изменился и не осталось никого, кто желал его возвращения. Его последователи умерли, и тайна его местопребывания ушла вместе с ними. Некоторое время существовала легенда о мавзолее Хозяина, но в конце концов и она была забыта. Итак, он спал.
По прошествии времени, которое, по некоторым стандартам, могло показаться коротким, земная кора решила, что она не желает больше терпеть вес Гималаев. Горы начали медленно опускаться, поднимая южный край Индии к небу. И вскоре плато Цейлона стало высочайшей точкой на поверхности Земли, а глубина океана, плескавшегося над Эверестом, достигла десяти километров. Хозяина уже не могли потревожить ни друзья, ни враги.
Почва постепенно опускалась сквозь все увеличивавшуюся массу океанской воды, оседая на обломках Гималаев. Покров, который однажды станет мелом, начал утолщаться со скоростью не более нескольких сантиметров в столетие. Если бы кто-то имел возможность вернуться некоторое время спустя, он мог обнаружить, что дно океана находится теперь на глубине не более девяти километров… или даже семи… или пяти…
Наконец земля поднялась опять — там, где некогда находились просторы Тибета, теперь возник могучий хребет известняковых гор. Но Хозяин ничего об этом не знал — его сон оставался все таким же глубоким и тогда, когда это случилось вновь… и вновь… и вновь…