Теперь реки и дожди вымывали мел и несли его в новые океаны, а погребенный мавзолей вновь приблизился к поверхности. Медленно вымывались километры скал, и вот наконец металлическая сфера, служившая пристанищем телу Хозяина, вернулась к свету дня, хотя день этот стал намного длиннее и намного туманнее того, в который он закрыл глаза. И вскоре на скалистом пьедестале, возвышавшемся над размытой почвой, его нашли ученые. Поскольку секрет мавзолея был утрачен, им, при всей их мудрости, понадобилось тридцать лет для того, чтобы проникнуть в помещение, где спал Хозяин.
Сознание пробудилось раньше тела. Пока он лежал, обессиленный, не имея возможности поднять налитые свинцом веки, в голове потоком проносились воспоминания о прошлом. Сотня лет благополучно осталась позади — его отчаянная затея увенчалась успехом! Он чувствовал небывалое возбуждение и стремился поскорее увидеть новый мир, который должен был возникнуть за то время, что он провел внутри мавзолея.
Одно за другим возвращались чувства. Он смог ощутить твердую поверхность, на которой лежал, мягкие потоки воздуха обвевали его лицо. Постепенно он вновь начал слышать звуки — слабое поскрипывание и щелканье вокруг. На мгновение он растерялся, но вскоре решил, что, должно быть, хирурги убирают свои инструменты. Не в силах открыть глаза, он лежал и ждал.
Неужели люди сильно изменились? Осталось ли в памяти потомков его имя? Возможно, лучше бы его не помнили, хотя Хозяин не боялся ненависти ни людей, ни наций, ибо никогда не знал их любви. На мгновение мелькнула мысль: а что, если за ним последовал кто-либо из друзей? Однако он знал, что надеяться на это не приходится. Когда он откроет глаза, все лица вокруг него будут чужими. Однако он жаждал увидеть эти лица, прочитать то выражение, которое появится на них при его пробуждении.
Силы вернулись. Хозяин открыл глаза. Мягкий свет не ослеплял, однако все вокруг выглядело туманным и расплывчатым. Он видел стоявшие вокруг фигуры — они казались странными, но пока он не мог ясно разглядеть их.
Наконец взгляд Хозяина сфокусировался, и, как только зрительные нервы донесли сообщение до мозга, несчастный слабо вскрикнул и умер. Ибо в последний момент своей жизни, увидев тех, кто стоял вокруг него, Хозяин понял, что долгая война между Человеком и Насекомым завершилась — и Человек не вышел из нее победителем.
БРЕД
Раздалась телефонная трель. Он снял трубку и, мгновение поколебавшись, спросил:
— Алло. Это я?
Последовал ответ, которого он боялся:
— Да, ты. А кто это?
Он вздохнул. Спорить было бесполезно — кроме того, он знал, что не прав.
— Ладно, — устало сказал он. — Ты победил.
От неожиданного приступа зубной боли у него на мгновение перехватило дыхание.
— Не забудь, — добавил он измученно, — что тебе сегодня надо поставить пломбу.
— Ох! Если бы я мог об этом забыть, — послышалось раздраженное ворчание.
Некоторое время никто не говорил.
— Ну так что ты теперь от меня хочешь? — наконец спросил он. От ответа, хотя отчасти и ожидаемого, его охватил озноб.
— От тебя? Не имеет значения. Тебя просто нет!
— Интереснейшее Дело Гибкой Взбивалки Для Яиц, — сказал Великий Детектив, — несомненно, осталось бы нераскрытым и поныне, если бы, не приведи господь, оно когда-либо имело место. Тот факт, что этого не произошло, я считаю одной из самых больших своих удач.
Те из нас, у кого были головы, согласно кивнули.
Он сделал паузу, сливая отстой из кальяна, затем продолжил:
— Но даже это меркнет по сравнению с ужасной трагедией, случившейся в Доме, Где Сошел С Ума Азиатский Ландыш. Слава богу, я в то время еще не родился, иначе наверняка бы стал одной из жертв.
Мы все содрогнулись. Некоторые из нас там были. Некоторые из нас были там до сих пор.
— Вы не имели отношения к загадочному Делу Копченой Селедки В Камфарном Масле?
Он недовольно кашлянул.
— Весьма близкое. Это я был Копченой Селедкой В Камфарном Масле.
Но тут пришли двое и понесли меня обратно в мастерскую таксидермиста, так что больше я ничего рассказать не могу.
— Уф! — сказал человек в розовой шелковой пижаме. — Прошлой ночью мне приснился ужасный сон!
— Вот как? — без особого интереса спросил другой.
— Да. Мне казалось, будто моя жена отравила меня ради страховки. Сон был настолько яркий, что я очень обрадовался, когда проснулся.
— В самом деле? — вежливо заметил его собеседник. — И где же, по-вашему, вы сейчас?