— Она не остывает. Смотри — свет все ярче!
Сперва Уилер винил в том собственные глаза, но теперь сомнений не оставалось. Камень не просто отражал свет — он багровел сам. Вскоре он раскалился настолько, что на него невозможно стало смотреть. С жутким чувством беспомощности Уилер увидел, что каменные поверхности начинают светиться повсюду.
Внезапно он осознал ужасающую правду. Генераторы разбившегося корабля не взорвались, и энергия, накопленная в расчете на многие часы непрерывного сражения, теперь изливалась наружу, грозя катастрофой. И еще он понял, что все атомные взрывы прошлого — ничто по сравнению с тем, что может произойти сейчас.
А потом Луна пробудилась ото сна. Равнина будто раскололась пополам, и он почти услышал пронесшийся над головой могучий вихрь. Это было последнее, что он осознал, перед тем как лунотрясение добралось до него.
Казалось, минули годы, прежде чем он пришел в себя от того, что в глаза ему бил свет Земли. Он долго лежал, полуоглушенный, пытаясь связать воедино обрывки воспоминаний. Наконец память вернулась, и он начал оглядываться в поисках друга.
С трепетом он обнаружил, что его фонарь разбит. В той узкой части расщелины, что была освещена Землей, не было видно никаких признаков Джеймисона, а обследовать затемненную часть без фонаря было невозможно. Пока Уилер лежал и думал, что делать дальше, в сознание начал проникать неприятный резкий звук, который с каждой минутой становился все сильнее.
Уилер не ощущал такого ужаса с детства, когда однажды ночь застала его в незнакомом лесу далеко от дома. Здесь, на лишенной воздуха Луне, вообще не могло быть никаких звуков! Потом его осенило, и Уилер разразился чуть ли не истерическим смехом.
Где-то рядом в темноте лежал без сознания Джеймисон и тяжело дышал в микрофон.
Очевидно, смех Уилера привел в себя его друга, поскольку в наушниках послышался неуверенный голос Джеймисона:
— Эй, Кон! Что с тобой, черт побери?
Уилер взял себя в руки.
— Все в порядке, Сид. Просто легкая эйфория. Ты цел?
— Да. По крайней мере, я так думаю. Но в голове еще звенит.
— У меня тоже. Как думаешь, сейчас безопасно отсюда выбираться?
— Не представляю, что еще может случиться, но, полагаю, лучше немного подождать. Взгляни наверх.
Стены над головой частично снесло взрывом, и они все еще тускло светились. Камень был слишком горяч, чтобы к нему прикоснуться, и прошло немало минут, прежде чем они смогли выкарабкаться из своего убежища.
Оба были готовы к картине всеобщего разрушения, но реальность превосходила их самые жуткие страхи. Вокруг простирался ад. Весь ландшафт, от горизонта до горизонта, изменился до неузнаваемости. Гора Пико, украшавшая пейзаж на востоке, исчезла.
На ее месте торчал оплавленный обрубок намного ниже ее прежней высоты. Видимо, Пико приняла на себя всю силу чудовищного взрыва. На равнине, насколько хватало взгляда, не осталось ни одной возвышенности. От крепости тоже не осталось и следа. Все сровнял с землей финальный невероятной силы взрыв.
Так показалось Уилеру поначалу. Потом он понял, что не вполне прав. Примерно в десяти километрах к западу находилось еще одно озеро лавы, диаметром в три-четыре километра, посреди которого виднелась выпуклость, отдаленно напоминавшая полусферу. На его глазах она бесследно погрузилась в расплавленный камень.
Потом он почувствовал под ногами легкую дрожь, и в центре озера возникло странное волнение. Словно некая зловещая тварь, поднимающаяся из моря, огромный столб лавы медленно вытянулся к звездам, покачнулся и так же медленно упал. Движение было настолько неторопливым, что столб так и не достиг земли, застыв в форме скрюченного пальца, торчащего из равнины. Таков был конец «Эридана».
Джеймисон нарушил долгое молчание.
— Готов идти? — спросил он.
В двадцати миллионах километров от них смертельно раненный «Ахерон» тащился к Марсу, неся с собой разбитые надежды Федерации. На втором спутнике Юпитера собрались на совещание бледные люди, понимавшие, что те, кто задумал нападение на Луну, теряют власть над внешними планетами.
Первые лица Земли наконец осознали реальность. Они увидели двигатель Уилсона в действии и поняли, что время ракет прошло. Они также понимали, что, хотя и выиграли огромной ценой первый раунд, великая наука Федерации рано или поздно победит. Борьба с двигателем Уилсона не стоила всего урана во Вселенной. На Марс уже ушло сообщение, что Земля желает возобновить переговоры.