- Амулет не служил никому, кроме тебя, хёвдинг. Он попал в море вместе с тобой.
Кольгримм недоверчиво помотал головой.
- Так кто же тот, кто сумел одолеть тебя, Медвежонок?
То, что Кольгримм назвал его мальчишеским прозвищем, ободрило берсерка. Он рассказал хёвдингу, как, выпустив на волю силы амулета, тот перебил половину команды. Кольгримм слушал, и на лице его отражалось понимание содеянного. Кольгримм перебирал имена верных хирдманнов, и печалился, если узнавал о смерти любимцев. За разговором Бьярки забыл, что хотел спросить имя хозяина этих палат. Великан тем временем поднял рог, в котором уместилось не менее половины бочки пива. Поднявшись, хозяин провозгласил здравие своим гостям. Ответный рог поднял Кольгримм
- Здрав будь и ты, хозяин долины огня. Повелитель Муспельхейма, славный Сурт из племени огненных великанов.
Бьярки едва не выронил свой кубок.
Только сейчас у него словно открылись глаза. Вместо благородных Эйнхириев, готовящихся защищать Асгард, он разглядел сборище забияк, наёмников, берсерков. Тех, кто не мыслил своей жизни без схватки. Тех, кто упивался кровью, словно страшась оставить меч в ножнах.
Бьярки разглядел и покрытые бурыми пятнами клинки на стенах, и следы зубов на краях щитов. И неутолимую жажду битвы в глазах гостей. Берсерк припомнил схватку с другими берсерками перед пиршеством. Они не тешились, сравнивая воинскую стать. Не защищали родной дом от неприятеля. Не чаяли богатой добычи. Так пьяница осушает кубок за кубком, заливая тоску.
Как мог он принять огненный Муспельхейм за сияющую Валгаллу! Зарево пожара за рассвет ясного дня! Кольгримм невесело усмехнулся, глядя на прозревшего воспитанника.
- Что, ожидал, что попадёшь в Валгаллу, а попал на псарню к бешеным псам. - Хриплый смех, действительно похожий на лай, вырвался из груди хёвдинга.
Бьярки начал оправдываться:
- Я попал в Хель. Должен был понести наказание, за то, что поднял на тебя руку.
Непонимающе Кольгримм смотрел на Бьярки.
- Тогда как ты оказался здесь?
Бьярки рассказал о суде Хель. О том, как ему удалось убедить хозяйку царства мёртвых его отпустить. С каждым его словом в глазах хёвдинга разгорался злой огонёк. Когда, заново переживая горе и стыд испытания кровавой реки, Бьярки умолк, Кольгримм с хриплым криком выбил у него из рук кубок. Следующий удар опрокинул Бьярки навзничь.
Берсерк поднялся, слизнул с треснувшей губы кровь и ударил в ответ. Когда Бьярки пытался защитить своих друзей от озверевшего хёвдинга-берсерка, ему не сразу удалось заставить себя всерьёз сражаться с наставником. Теперь же волна хмельной ярости захлестнула его сразу с головой. Бьярки чувствовал, как к лицу прилила кровь. В голове стучало. Во рту пересохло, и солоноватый медный вкус крови лишь растравлял жажду.
Кольгримм швырнул Бьярки под ноги Сурту, прямо в горящие угли очага. Берсерк сумел перекатиться так, чтобы не обжечь голую кожу. Куртка его загремела бронзовыми пластинами по камням очага.
Быстрее лесного кота Бьярки подскочил с пола. Едва утвердившись на ногах, он поймал занесённую для удара ногу Кольгримма и дёрнул на себя. Теперь уже Кольгримм уберегал голову от камней пола, а руки от огня.
Сурт с любопытством взирал на дерущихся, валявших друг друга прямо у его ног. Взвизгнула белогрудая красотка у него на коленях, подобрала ноги.
Ещё немного, и Бьярки второй раз убил бы хёвдинга. Пальцы Кольгримма крепко сошлись на его горле, колено упёрлось в грудь. Зато сам Бьярки навалился на противника всем весом и его палец вот-вот должен был коснуться точки на шее хёвдинга, которая должна была обездвижить его.
Сурт натешился их битвой и, ссадив с коленей служанку, встряхнул обоих, схватив за шиворот. Великан был на полторы головы выше рослого Кольгримма и на две - коренастого Бьярки. Так хозяин разнимает дерущихся псов. Кто-то из воинов выплеснул на противников ведро холодной воды. Вода и пот застилали глаза. Бьярки потерял Кольгримма из виду. Он чувствовал, как вода гасит вспыхнувшую в нём ярость. На место гнева опускалось бессилие. Он уже не рвался из рук Сурта. Обмяк, не в силах пошевелиться. Краем глаза берсерк видел, что Кольгримм тоже недвижно стоит рядом.
- Ну а теперь идите спать, пока не натворили ещё дел. - Сурт передал двоих мокрых драчунов слугам. Те отвели их к кроватям, застеленным меховыми одеялами и скрытых от общей залы за плотными занавесями.
Проваливаясь в забытье, Бьярки подумал, что не злится на Кольгримма. Ярость прогорела и опала холодным пеплом. Впервые берсерк не тяготился своим даром. Здесь есть тот, кто может усмирить предка-зверя. Ему представилась череда дней, проводимых в пирах и сражениях. Пусть Муспельхейм не Валгалла, он и здесь будет счастлив.