И Кольгримм, чей язык развязало пиво, рассказал Бьярки, как однажды - то ли наяву, то ли во сне, встретил высокую женщину, закутанную в чёрный плащ с капюшоном. Светила полная луна, но Кольгримм так и не сумел разглядеть её лица. Незнакомка молча поманила его за собой. Он спешил и шагал широко, но не мог угнаться за странной женщиной. Когда он опомнился, оказалось, что они стоят на берегу Бьёрнсфьорда. Как это могло быть - ведь до туда было не меньше пяти переходов .да и то при попутном ветре, Кольгримм не понимал. Женщина настойчиво указывала длинным костлявым пальцем на курган. Там, видимо, недавно принесли жертву. Запах крови привлёк лесное зверьё. Стая волков лакала жертвенную кровь с камня и дралась за лакомые куски свежего мяса. Но вдруг все разбежались - из чащи к кургану приближался огромный медведь. Он схватился с матёрым чёрным вожаком волков, завладевшим куском жертвенного мяса, и вышел из схватки победителем. Огромный, сам подобный жертвенному валуну, зверь улёгся, утробно урча, лакомясь своей добычей. Кольгримм повернулся к женщине, которая привела его сюда - потребовать растолковать, что означает увиденное. Однако нечаянная гостья куда-то исчезла. А пока Кольгримм оглядывался, ища её, в клубах густого тумана пропал и Бьёрнсфьорд. Когда же туман развеялся, Кольгримм вновь стоял один на своем подворье...
Бьярки, внимательно слушавший хёвдинга, вновь принялся убеждать его не посягать на покой кургана:
- Ты видел Фюльгья. Предвестница смерти не зря указала тебе курган. Тебя ждёт большая беда, если ты потревожишь его.
- Я уже пытался добыть талисман. И даже успел побывать в самом кургане. - Кольгримм успокаивающе положил руку на плечо Бьярки. - Я просто не сразу сумел разгадать показанное мне Фюльгьей. Конунг, который погребён в кургане, звался Сварульв - Чёрный волк. А отогнать волков от кургана смог медведь.
Бьярки поднял голову, посмотрел в лицо улыбавшегося Кольгримма. Его имя значило Медвежонок, но возраст и сила вполне позволяли назвать его Медведем. Хёвдинг кивнул ученику и продолжил.
Странное видение Кольгримма случилось на излёте зимы. Снег уже таял, а пастухи готовились перебираться на летние пастбища. Видение В начале лета Кольгримм, сгорающий от нетерпения, оказался в заветном фьорде. Он долго уламывал годи, Оттара старого, чтобы тот разрешил потревожить покой кургана. Оттар сам был ярлом, но годы брали своё, и он передал бразды правления сыну. Теперь тот возглавлял боевые походы и вёл кнарры торговать. Однако говорить с Асами, приносить жертвы богам и вырезать руны, сулившие легкую дорогу и попутный ветер, Оттар всё ещё предпочитал сам.
Старик долго не поддавался на уговоры, но наконец сдался. В одно из полнолуний он велел Кольгримму принести жертву, которую подсказали боги. Могучего лося, способного копытами отбиться от стаи волков, с рогами такими широкими, что каждый из них можно было бы превратить в щит. И маленького чёрного лиса, которого так трудно было выследить в лесу.
Годи Оттар особо настаивал, что Кольгримм должен был сам добыть этих двоих. Долго хёвдинг блуждал по лесу, кормя комаров, прежде чем нашёл требуемое. Да ещё надо было доставить зверей живьём! Даже стреноженный, лось умудрился покалечить нескольких воинов. А лис, вывернувшись из клетки, сумел пробраться в курятник и передушить там нескольких кур. Пришлось отбивать бедолагу от боевитого чёрного петуха, наскакивавшего даже на Кольгримма, бросившегося спасать лиса.
В день полнолуния годи дал Кольгримму чёрный каменный нож, острие которого в отблесках пламени отливало красным, словно уже отведало жертвенной крови. Когда огонь зашипел, принимая подношение, Кольгримм вступил на вершину кургана и начал разгребать землю лопатой. Вот показалась крыша могильного дома. Начавший уставать Кольгримм заработал с новой силой. Вверх полетели прогнившие брёвна крыши, сосновая кора кровли. Разверзлась темнота могилы, дохнуло тошнотворным смрадом смерти, тления, от которого зашевелились волосы на затылке.
Кольгримм спустился в дыру по молодому деревцу, ступая по сучкам, как по лестнице. Светильничек, взятый с собой, почти сразу погас. Кольгримм успел в его свете разглядеть череп, увенчанный богато украшенным шлемом, с остатками ярко-рыжих волос. В глазницу попал светлый камушек, и от этого казалось, что мёртвый конунг смотрит на Кольгримма. На шее, глубоко провисая меж обнажившихся рёбер, висел заветный талисман. Кольгримм успел разглядеть только светлый серебряный блеск и искру на тёмных камнях... Раздался зловещий хохот, и земля посыпалась сверху, погребая остов и злосчастного, посмевшего потревожить его покой.