А хотелось ей преподать этому мужчине урок. И нешуточный гнев придал Калли храбрости, заставив остаться.
Не оглядываясь, Ралстон спокойно произнес:
— Прошу тебя не делать эту ситуацию еще более неловкой, Настасия.
— Боюсь, что эта ситуация просто обречена стать еще более неловкой, милорд.
Маркиз вскинул голову и резко вскочил с табурета. Если бы Калли не была так раздражена, такая реакция ее бы позабавила.
— Понимаете, я не та, за кого вы меня, очевидно, приняли.
Стоило отдать должное нервам маркиза: его изумление почти мгновенно сменилось сдержанным спокойствием.
— В самом деле, вы не она, мисс... — Маркиз сделал паузу, ожидая, что она назовет себя. Последовало довольно продолжительное молчание, и наконец он произнес: — Похоже, у вас есть преимущество передо мной. Могу я вам как-то помочь?
— Я на это надеялась, однако, после того как увидела, как вы обращаетесь со своими женщинами, предпочту не оказываться в числе облагодетельствованных вами.
Темная бровь Ралстона дернулась и надменно поползла вверх. Калли восприняла это как сигнал к бегству. Не говоря больше ни слова, она резко развернулась и схватилась за дверную ручку, но не успела она и на четверть дюйма приоткрыть дверь, как большая сильная рука возникла над ее плечом и легла на дверную панель, закрывая выход. Она дернула за ручку обеими руками, но дверь даже не шелохнулась.
— Прошу вас, — произнесла она почти шепотом, — отпустите меня.
— Вы говорите так, словно это я вас сюда привел, миледи. Совсем наоборот. Это вы вступили в мои владения. Вам не кажется, что вы должны оказать мне любезность и назвать свое имя?
Он произнес эти слова очень тихо, но его дыхание коснулось краешка ее капюшона и Калли охватила паническая дрожь. Он был в нескольких дюймах от нее — еще немного, и они коснутся друг друга. А может, это уже произошло, ведь она всей своей кожей ощущала тепло его тела. Калли уставилась на дверную ручку, гадая, как же выпутаться из этой ситуации.
Она начала этот вечер как Кальпурния. Теперь ей уже нельзя было останавливаться.
— Мы... — Калли прочистила горло. — Мы знакомы, милорд, хотя и не были представлены.
— Трудно рассчитывать, что я узнаю вас закутанной в этот плащ.
Он слегка потянул за край накидки, и кончики его пальцев неосторожно коснулись тыльной стороны ее ладони. Почувствовав прикосновение, девушка коротко и резко втянула воздух. Его тон стал мягче, в нем появились просительные нотки.
— Ну же, неужели вы действительно думаете, что я позволю вам уйти, так и не узнав, кто вы такая? Простите, но, кажется, вы и так зашли слишком далеко.
Он прав. Глубоко вздохнув, она отпустила дверную ручку и повернулась к маркизу. Тот, сняв руку с двери, сделал шаг назад, и Калли, немного нервно скинув капюшон, открыла лицо. Ралстон внимательно смотрел на нее, словно пытаясь вспомнить, где же видел эту женщину. Через минуту он узнал ее и отступил еще на шаг, не в силах сдержать изумление, отразившееся на его лице и прозвучавшее в голосе.
— Леди Кальпурния?
— Она самая. — Калли закрыла глаза, щеки ее горели; она больше никогда не выйдет из дома.
Он выдохнул с веселым смешком.
— Признаюсь, никогда бы не подумал, что вы можете оказаться в роли моей полуночной гостьи. С вами все в порядке?
— Могу заверить в этом, хотя у вас могло сложиться иное впечатление.
— В таком случае простите мне мой вопрос, но что вы делаете здесь? — До него вдруг окончательно дошло, где именно они ведут этот странный разговор. — Это не самое приличное место для леди. Предлагаю перенести нашу беседу в более... приемлемое место.
Он махнул рукой, будто пытался закрыть спальню от ее взгляда, затем подошел к двери и распахнул ее.
Совершенно не заинтересованная в том, чтобы затягивать ужасную встречу, Калли осторожно отступила в сторону, стараясь насколько возможно увеличить дистанцию, образовавшуюся между ними.
— Ах, оставьте, милорд. Думаю, что вообще нет необходимости продолжать этот разговор. Я оказалась в Ралстон-Хаусе в силу весьма... специфических обстоятельств, и, полагаю, для нас обоих лучше забыть о том, что произошло. Надеюсь, для вас это не слишком сложно.
Возникло неловкое молчание, но Ралстон не собирался нарушать его, обдумывая слова девушки. Во время затянувшейся паузы Калли не осмеливалась взглянуть на него, но маркиз сразу заметил, как нервничает его гостья. Уже скоро на смену изумлению и легкой досаде пришло любопытство, и маркиз заговорил, небрежно прислонившись к дверному косяку: