Глава 22
Отправившись спать, Тесс, сама не зная зачем, прихватила с собой все бумаги и распечатанные файлы по делам Тиффани Гантс и Люси Фэншер. Каждую последующую ночь, едва добираясь до постели от усталости, она перечитывала и пересматривала имевшуюся у нее информацию, пока не выучила наизусть все подробности. Только после этого могла спокойно заснуть. Это продолжалось с тех пор, как они вернулись из поездки на Ноттинг-Айленд.
Не стала исключением и минувшая ночь. Наутро она проснулась, разбуженная поцелуем Кроу, собиравшим разбросанные листы и складывавшим их на столик неподалеку от кровати.
— Как… твоя… — Она с трудом выговаривала слова, еще не успев полностью вернуться к реальности, — работа?..
— Все в порядке. Мы жили в «Игуанас»[20]почти до самого конца празднования Кинко де Майо.
— Круто, — улыбнулась она, зевая и думая о том, что обожает «Игуанас».
— Да, но все эти оголтелые парни только и делали, что вопили: «Да здравствует День независимости!»
— Ну и что?
— Ничего.
— Это ведь и есть мексиканский День независимости, Кроу. Они его считают таковым. Это их право.
— Ничего общего с Днем независимости он не имеет. — Кроу сложил все ее бумаги, освободив место, чтобы сесть с ней рядом, и включил свет. Ей нравились тепло его тела и легкий запах сигарет, вдыхая который она чувствовала себя бесконечно счастливой. — Кинко де Майо, — продолжал он, обнимая ее и скользя рукой по ее груди, словно пытаясь отыскать спасительный предлог, чтобы остаться с ней на ночь, — всего лишь ежегодный праздник по случаю победы над французами в морском сражении неподалеку от Пуэблы. А мексиканский День независимости отмечается 16 сентября.
— Обожаю тебя за то, что ты такой умный и образованный, — засмеялась Тесс.
— Тогда докажи мне это…
Секс, который на большинство людей действует успокаивающе, Тесс всегда приводил, наоборот, в возбуждение, которое подолгу не давало ей заснуть. Она задумчиво наблюдала, как на потолке колыхались расплывчатые тени, вспоминая о многочисленных тревогах и заботах последних дней. Нужно было постараться забыть обо всем и выспаться как следует, но… Когда она впервые почувствовала это беспокойство? Когда взялась за это дело? Нет. Когда встретилась с Карлом Дьюиттом? Тоже нет.
А может, когда она врезала Микки Печтеру? Или несколькими неделями позднее, когда в ее жизнь вошел доктор Армистед? Она думала, что Кроу спит, однако его рука, лежащая у нее на животе, внезапно шевельнулась и сдвинулась ниже. Пальца двигаются то быстрее, то медленнее, но неизменно доставляя ей огромное удовольствие.
— Ты когда-нибудь была беременна? — спросил он.
— Господи, нет. Что за странный вопрос?
— Совсем не странный. Иногда это случается и с такими людьми, как мы с тобой, даже с теми, кто только и делает, что предохраняется. Но за все время, пока мы с тобой, у тебя ни разу не было задержки.
— Откуда ты знаешь? Ты что, высчитываешь мой цикл?
— Только приблизительно. Но я давно заметил, что есть несколько дней в месяце, когда ты становишься страшно раздражительной, нервозной, и еще пять, когда ты особенно страстна. Это связано с изменениями в женском организме.
Она уткнулась в его плечо:
— Поверишь ли, я сама этого не замечаю.
— Невероятно. Даже самки животных это чувствуют. По-моему, даже в самых глухих племенах женщины следят за этим.
— Почему тебя вообще интересует этот вопрос?
Он обнимал ее сзади, и она не могла видеть его лица, только слышала шепот.
— Иногда мне кажется, что я мог бы точно определить дни твоей овуляции. Хотя, не исключено, я слишком самоуверен.
— Очень может быть, — отозвалась Тесс. — А тестер, конечно же, у тебя между ног?
— Что ты имеешь в виду?
— То, чем ты собираешься проверять мою способность к зачатию.
— О да, ты права.
— Ну еще бы, ты ведь большой специалист, мистер Кинко де Майо.
Он рассмеялся, прижимаясь к ней еще теснее, так что дрожь, сотрясавшая его тело, передалась и ей.
Но внезапно Тесс замолчала и вздохнула совсем невесело.
— Что такое? — спросил Кроу.
— Что ты сделал с моими бумагами? — Она взяла всю стопку и, отложив уже прочитанные листки, погрузилась в изучение материалов.
— Мне никогда не приходило в голову попросить список вещей, которые были обнаружены в доме Тиффани после убийства. Я не знаю, что нашли там копы Фредерика, но в любом случае они должны были сделать съемку помещения и всего, что в нем находилось. Карл составил список, среди вещей был календарь, и в нем были отмечены дни. Теперь мы должны разобраться, что это за дни — те, когда Алан Палмер отсутствовал, или это просто календарь женского цикла. В каждом месяце были отмечены два-три дня. Календарь валялся в ящике стола. Возможно, убийца случайно уронил его туда. Тогда возникает вопрос: правильно ли наше предположение о том, что убийцей был кто-то посторонний, не знакомый с Люси? Но Алан вряд ли стал бы прятать его, даже если календарь был связан с его алиби, правильно?