- Будешь бутерброд? - спросил я.
- Это сэндвич, Фил!
- Да какая разница? - усмехнулся я. - Понапридумывали словечек! Бутерброд он и есть бутерброд.
- Бутерброд открыт сверху, - Стелла убрала верхний ломтик хлеба кончиками своих изящных пальчиков. - А в сэндвиче два куска хлеба: один сверху, другой - снизу. Здесь два кусочка, видишь? Значит, это сэндвич!
- Я прекрасно понимаю разницу, - прожевав кусок своего сэндвича, ответил я. - Просто мне нравится твой раздражённый голос.
Стелла ничего не ответила. Некоторое время мы молча поглощали пищу. Кто знает, может, мы едим в последний раз? Наш враг опасен и коварен, к тому же, уже наверняка знает, что охотники пришли за ним, знает, кто мы такие. Никто из особенных не мог дожить до своего возраста, не встретив хотя бы одного из нас. А на счету этого уже несколько убитых охотников. Не зря наверху решили послать именно нас со Стеллой.
- Послушай, - сказала она неожиданно серьёзным голосом. - А ты никогда не задумывался, правильно ли то, что мы делаем?
От удивления я проглотил довольно крупный кусок, и едва не подавился.
- О чём ты?
- О нашей работе, - ответила Стелла. - Эти люди ведь ничего плохого не сделали. Возможно, они даже сами не рады своему дару. А мы просто уничтожаем их, словно опасных преступников, даже не пытаясь поговорить с ними.
- Не сделали сейчас - сделают потом, - я пожал плечами. - С каких это пор ты стала об этом задумываться?
- Откуда ты знаешь, что они сделают потом? - Стелла повысила голос. - Может, этот Трофим Андреев начал бы помогать людям при помощи своих способностей? Ведь особенные могут решить множество проблем. Голодных накормить, жильё создать бездомным. Мы же даже не даём им возможности проявить себя!
- Мне не нравится этот разговор, Стелла, - сказал я. - До сегодняшнего дня я всегда был уверен в том, что ты подходишь для этой работы. Не заставляй меня в этом сомневаться.
- Я лишь хочу сказать, что они - тоже люди.
- Это всё пустая философия, - ответил я. - Наша работа - избавлять от них мир, и мы будем избавлять. Нам платят за это, а не за гуманистические рассуждения. И я не буду рассуждать, я буду убивать. Сегодня у меня в планах три вещи: уничтожить цель, доложить об этом наверх, а потом заняться с тобой любовью. Подобные же разговоры тебе лучше забыть, если ты не хочешь потерять это место, ясно?
- Ясно!
***
- Вы были близки с ней?
Мой стакан пуст, и я ставлю его на стойку, пока, не дожидаясь моей просьбы, бармен наполняет ещё один до краёв. Я смотрю на то, как прохладная жидкость стекает по стеклу, закручивается в водоворот и пропадает в медленно поднимающейся тоненькой пенной шапке.
- Это интимный вопрос, - отвечаю я. - Скажем так, она была мне дорога.
- А она тебя любила...
Эта фраза звучит как-то неоднозначно. Это утверждение или вопрос? Бармен протягивает мне стакан и смотрит на меня, ожидая продолжения.
***
Стелла сжала губы и отвернулась. Конечно же, она со мной не согласна. И что дальше? Она любит и ценит меня, и о чём бы она там ни рассуждала, в предстоящем бою я могу на неё положиться. Её сомнения останутся только в словах. Я точно был уверен, что Стелла не станет щадить нашу цель и подвергать нас обоих опасности.
А может, я заблуждаюсь? Может, что-то изменилось между нами? Я внимательно посмотрел на Стеллу. Она обматывала горло шарфом, скоро нам предстояло покинуть машину. Взгляд сосредоточенный и холодный, как всегда перед началом операции. Если у неё и были какие-то эмоции секунду назад, то сейчас от них не осталось и следа. На её счету четверо особенных, уничтоженных в паре со мной, из этих четверых трое были детьми. Конечно, по сравнению с моим опытом, это совсем мало, но всё же её уже нельзя назвать зелёным новичком. И вдруг - эта песня, «они - тоже люди». Что на неё нашло?
- Ты готова? - спросил я.
- Да, Фил, - Стелла посмотрела мне в глаза и улыбнулась. - Пойдем, пристрелим гада, ты доложишь обо всём наверх, а потом мы займёмся любовью, как ты хотел.
Мне показалось, или в её голосе появились издевательские нотки? Передо мной была всё та же Стелла, или же теперь что-то изменилось? Впервые перед выходом на задание я беспокоился больше, чем в самый первый раз. Я должен быть на все сто процентов уверен в своей напарнице, иначе это будет постоянно отвлекать меня.
- Не подведи меня! - строго сказал я, и вышел из машины.
Шершавый поток снега ударил мне в лицо. Я зашагал вперёд. Стелла немного отстала, задержалась в автомобиле, но это не страшно. Её задача - прикрывать мне спину. До дома нашей цели осталось немного. Идти приходилось в полной темноте, но у меня превосходное чувство направления. Проваливаясь по пояс в снег, мы медленно двигались вперёд.