Я чувствовал, как между пальцами девушки рождается чистота, как она смешивается с моей. В душе невольно проснулось отражение меча похоти, дополняя рисунок… Луиса покраснела и отдернула руку.
— Луиса де Наварра! Принцесса! — до нас долетел такой знакомый крик. Это же Даниэль, я увидел, как он несется к нам через перекопанное поле, обгоняя отряды стражи. — Вы опять убежали!
Я не смог сдержаться и расхохотался. Луиса покраснела еще больше, я почувствовал, как она начинает злиться.
— Спасибо, что пришла, — сказал я, и злость пропала. — Я тоже не забуду…
Сейчас
Гули, ведьмы, вороны — все это нежить начального класса. Умертвия — это уже другое, они создаются вокруг живой души, и это делает их в разы опаснее. Они могут учиться, они могут становиться сильнее, и та тварь, которая сейчас пришла за нами, была очень сильна.
Тем не менее, я смог ее достать.
— И-и-и-и-а-а-а-а-у-у-у! — выло умертвие, и его крик словно сорвал пелену, которая до этого окутывала остальных.
— А-а-а! — раздался короткий вопль. Это была подруга того идальго, которому нежить снесла голову. Заорала от ужаса и неожиданности, но смогла быстро взять себя в руки.
— Что за странное ощущение? Словно всю ночь пролежал на земле и только поднялся, — Белый растерянно тряс мечом.
— Собрались! Прогоняйте через себя чистоту, пейте все зелья восстановления, что у вас есть! Это умертвие, и оно не отступит! — я как мог помогал своему отряду прийти в себя, радуясь каждому мгновению затягивающейся паузы.
Никто не спешил атаковать. Ни умертвие, все еще выводящее заунывные рулады, ни странники, приготовившиеся к активации своих вторых форм, ни тем более мы… Над головами раздался цокот когтистых лап. Крики и запах смерти пробудили висящих на потолке гуасов, и те так же, не опускаясь вниз, ринулись к нам.
Я снова погрузился в нашу общую чистоту, управляя отрядом словно вторая принцесса. Я видел все, что видел каждый из учеников, чувствовал то же, что и они, и… Сразу стало очевидно, что мы чуть не забыли про еще одного врага.
— В стороны! — рявкнул я.
Лишь пара человек замешкались, не успев уйти с пути ринувшегося с потолка потока тварей скверны. Их мгновенно разорвали на части, но походя. Главной целью, главным своим врагом гуасы считали умертвие. Именно в него каждая из тварей скверны попыталась впиться и когтями, и своим единственным клыком.
— Как кошки, набросились и рвут, — выдохнул кто-то рядом со мной.
Я во все глаза следил за тем, на чью сторону склонится чаша весов. Гуасы терзали умертвие, вырывая из него клочья мрака и гниющей плоти, вот только… Я чувствовал, сейчас что-то случится. Умертвие замолчало, на его лице почудилась кривая улыбка, а потом оно снова открыло растянувшуюся раза в два пасть, и оттуда во все стороны полетели мерзкие белесые слизняки, жуки и мокрицы.
— Его рвет! Ему плохо! — кто-то радовался, не понимая, что происходит.
— А ты понимаешь? — с интересом спросило сердце нежити.
— Это атака, — ответил я.
Жуки и прочие твари, вылетевшие из пасти умертвия, по большей части упали на землю. Но часть успела вцепиться в гуасов, и теперь стремительно ползла наверх. Кто-то пытался забиться им в рот, кто-то лез в уши, кто-то, наплевав на здравый смысл, протискивался мимо глазного яблока. Если бы клыкастые твари скверны могли орать от боли, они бы уже всех нас оглушили, но они просто продолжали свой бой.
Рвали умертвие, а их в это время пожирали могильные насекомые.
— Они думают, что это соревнование, — неожиданно снова заговорило сердце. — Кто быстрее кого убьет… Вот только миньоны умертвия еще и передают силу своему хозяину. Видишь, новую тьму, зарождающуюся у него внутри?
— Словно черная плесень?
— Да, это она. Если умертвие сожрет десять тысяч тел, его главная душа сможет подрасти. Потом еще и еще, пока ее силы не окажется достаточно, чтобы поднять себе настоящее тело, переродиться…
— В рыцаря смерти?
— Конечно, каждое умертвие мечтает стать избранным.
Я понял, что время болтовни прошло. Гуасы еще сражались, но их участь была предрешена, а вот мы… Если упустим свой шанс, то отправимся вслед за ними.
— Червяки пожирают тварей изнутри. Вами тоже с радостью перекусят, так что убивайте каждого. От этого будет зависеть жизнь не только вас, но и всех остальных! — предупредил я учеников и странников, а потом сделал шаг вперед.