— Возьми, — я присел, сжимая голову, словно та раскалывалась от боли.
Тварь сделала шаг вперед — и вот она уже в радиусе атаки. Я бил снизу вверх, вкладывая в этот замах не столько силу рук — не из этого положения — сколько ног. Прыжок с ударом! Меч с треском прошел мимо мертвых пальцев и вонзился в шею. Еле слышный шелест — чистота принцессы Астурийской без следа истаяла в древнем клинке, а голова твари все еще была на месте.
— Аха-ха-ха! — сердце нежити зашлось смехом. — Так готовился и забыл вложить даже каплю чистоты! Как же ты жалок!
— Ничего! Я! Не забыл! — я продолжал давить, вкладывая в эту атаку всю свою силу и желание жить.
Вслед за мечом и костями мертвой твари что-то хрустнуло у меня в спине, свело кисти рук, но я смог. Даже без усиления, только на одном зимнем стиле, упорстве и мощи прогнанной через ноги чистоты я это сделал! Отсек голову мертвеца.
Естественно, это его ни капли не замедлило, но я был уже готов ко второму удару. Обратное движение меча, в которое я на этот раз вложил почти всю накопленную ранее чистоту. Тринадцать капель души растаяли как дым. Серебристое лезвие с легкостью рассекло чужую плоть и остановилось прямо посредине грудины. Гули и мечники после такого умирали. Этот же плевать хотел и на сталь, и на капли чистоты голубой лилии.
Возможно, не стоило оставлять про запас вообще ничего? Гуль без головы рвался ко мне. Я прикладывал все силы, чтобы удержать его на расстоянии. Пронзивший грудь меч уходил все глубже. Загребущие бледные пальцы становились все ближе. Даже когти на них росли, стараясь добраться до моей крови.
А потом все кончилось. Тело замерло, повисло, и я скинул его с клинка. Взгляд тут же нашел голову, которую я с таким трудом отрубил в самом начале. Теперь можно было подхватить ее и спрятать в мешок. Подождет своего часа.
— То есть ты не забыл про капли чистоты в начале, — задумалось сердце. — Решил разделить тело самого сильного врага и потом допросить ту его часть, что не сможет ударить в ответ. Как додумался, что такое возможно?
— Ты не видел, как мне достался меч скверны, — улыбнулся я, восстанавливая дыхание. Все-таки шансы на успех были не особо и велики. — Там тоже была голова, и она была довольно активна. Вот я и решил, что такую вполне можно разговорить, было бы время и желание.
— Позер.
— Ты просто завидуешь…
Продолжая болтать с сердцем, я промчался по полю боя, выводя из строя гулей-мечников. Последние капли духовной чистоты на них и ушли. Первый, второй, третий… На последнем ударе, после которого можно было отступать, оставив зачистку остальным, тело пронзило волной жара. Нет, показалось! Жар вспыхнул только в правой руке, той, которая сжимала меч. Еще не прорыв, но это сражение с сильными врагами на грани старых и новых сил помогло мне понять, куда и как двигаться дальше.
— Добивайте их! — я убедился, что защита чистоты вокруг гулей исчезла, и отпрыгнул за первую линию нашей баррикады. Надо было восстанавливаться.
— На лестнице, — ко мне едва заметно наклонился Карлос, который тоже предпочитал держаться в задних рядах. — Ты же чувствуешь, что там кто-то есть?
— Это де Медина, — я ответил ему, не поворачивая голову.
— Как ты понял? — толстяк Асторга задумчиво закусил губу.
— Наверху не так много людей, — я пожал плечами. — С группами с твоего этажа мы определились. Выше делиться уже некому, так что оттуда могли прийти только два отряда. С седьмого, в котором была бы Паула, но она не осталась бы в стороне при такой серьезной драке. И с восьмого, где собрались де Медина с его подельниками.
— Не очень уважительно ты отзываешься о сыне герцога, — глаза Асторги блеснули.
— Он не помог людям в сражении с тварями и, скорее всего, захватил одного из моих людей, не вижу смысла отзываться о нем по-другому, — я снова пожал плечами. Очень скоро золотому маркизу надоест выжидать, и мне стоило максимально восстановиться к этому моменту.
Даже допрос отрубленной башки пришлось отложить.
Прошло пять минут, и с шестого этажа действительно показался отряд де Медины. Сам маркиз, Ана, занявшая место за его правым плечом, и пятеро идальго, о которых я пока так ничего и не узнал.
— Приветствую вас, — де Медина начал с широкого жеста и еле заметно склонил голову. — Мы видели, как вы победили очень опасную тварь. Мы сами с трудом ушли от такой, заблокировав на седьмом этаже.
— То есть сбежали? — Мария не собиралась сдерживаться.