Гопал хорошо знал эту историю. Он слышал ее раньше, от деда. Где же закон о видхи? Он яростно перелистывал манускрипт. Испарина на руках мешала ему переворачивать страницы. Жесткие страницы шуршали все сильнее и сильнее под его беспокойными пальцами.
Ерзая на подушке, его сестра придвинулась ближе к столу.
— Так что это за демон?
Она настаивала! Глядя на ее возбужденное лицо. Гопал подумал: «Почему она не родилась мальчишкой?»
Падма объяснил, что когда Дурга поняла, что она потеряла власть над своими последователями, она призвала самого Разрушителя, чтобы искупить вину за потерю невинной жизни. Когда Рудра появился, он увидел изуродованные останки своего верного последователя и заплакал.
Дребезжание деревянной ложки по металлу чашек становилось все громче. Это мать Гопала, стараясь не слушать, шумно опустошала почти полные чашки с рисом.
Ее муж продолжал.
— Печаль Рудры обратилась в гнев. Его голубая кожа загорелась красным цветом. Глаза его сверкали как молнии. Хохоча как сумасшедший, он вырвал пучок волос из головы, разбрасывая пряди по земле. Преданные Дурги стояли ни живы ни мертвы.
Отец, увлекшись, схватил себя за волосы и встал со своего места, свалив подушку назад. Затем Падма бросил воображаемые пряди на землю.
Гопал прекратил листать страницы. Его отец продолжал рассказывать, как из прядей вырос гнев Рудры, олицетворенный черным демоном Вирабхадрой, достающим до небес. Падма поднял руки так высоко, как только мог, пока не встал на цыпочки. Китти смотрела наверх, широко открыв глаза и ухватившись за край стола, чтобы не упасть.
Гопал наклонился вперед и положил лоб на ладони, опять перелистывая страницы. Он слушал, как Падма продолжал декламировать, рассказывая о том, как гирлянды из человеческих голов раскачивались на шее у демона.
— Головы все еще были живыми, — говорил Падма, — и кричащими в своем несчастье. Яркие, как три солнца, волосы существа горели как огонь. Тысячью рук, и каждая фехтовала своим оружием, создание Рудры размахивало над головами сборища еретиков.
Падма рассказывал, как Вирабхадра разорвал всех, кто присутствовал на ложном жертвоприношении. Их отрубленные конечности были разбросаны вокруг алтаря храма, а демон рубил и резал свои жертвы. Преступники пытались бежать, но, подобно сорнякам, были вырваны неумолимой дланью демона. И так изобильна была эта кровавая бойня, что река крови стекала с рук демона, когда он обезглавливал и потрошил свои жертвы. Кровь сбегала вниз по пешим ступеням замка в лес.
Наконец слова, которые произносил отец, все же отвлекли его, и Гопал вынужден был прекратить чтение и стал слушать отца.
— Богиня зарыдала при виде того ужаса, который она вызвала на своих собственных последователей. Наконец она попросила Рудру убрать свое создание, но к тому времени живых уже не осталось. Этот храм, покинутый Дургой, пустует и по сей день.
Китти сидела на подушках, выпрямившись.
— И Гопал должен завтра туда идти? — Она ухмыльнулась и, обернувшись, наткнулась на его презрительную усмешку. Он опять посмотрел в книгу, его пальцы искали выход.
Отец засмеялся, видимо, пытаясь развеять страх в уме своего сына.
— Как сказала твоя мать, это только легенда! — Падма повернулся к Гопалу, и сказал знакомым спокойным тоном: — Твоя задача гораздо более серьезна. Благополучие Голоки будет зависеть от того, принесешь ли ты коготь наги.
Вот она, страница, которую он искал!
— Отец! Я не прожил еще семнадцати лет в этой жизни. Вот здесь, лока 25:3, сказано: возраст, установленный Законами Ману для свершения видхи — восемнадцать лет.
— Карма выбрала тебя, — спокойно возразил отец. — И, как ты часто говоришь, времена изменились, и новое ищет новые пути.
Первый раз в его жизни отец слушал то, что он сказал. Должно быть, он проклят! Это было единственное объяснение.
Прежде чем Гопал сумел произнести еще хоть одно слово в свою защиту, отец вышел из-за стола. Взяв нож с полки возле двери, Падма вышел наружу, в темноту.
— Я сделаю тебе новый лук, — крикнул он. — Он будет готов к утру.
Что оставалось делать Гопалу? Он не мог не подчиниться. Это принесло бы позор и бесчестие его семье и его потомкам. От него ждали совершения видхи. Это диктовали Законы Ману. Целое королевство Голоки будет проклято, если он не сделает этого. Зачем он только родился на свет? Он оттолкнул свод законов на середину стола и положил локти на твердую поверхность. Подперев подбородок руками, он пристально смотрел на книгу — причину его несчастья.