Мистик указал трибундой, на этот раз на скалы, и произнес:
— Парватах-патах.
Перед их изумленным взором возникла тропа, извивающаяся среди скал.
— Мы пойдем в мой ашрам, — дал указание Вьяса. — Судама, иди впереди и показывай дорогу.
Вьяса склонил голову, показывая, что они могут следовать за Судамой.
Нимаи все еще сжимал чашку, до половины наполненную вином; только Гопал удерживал его от падения. Вьяса поторапливал, и Гопал обнаружил, что идет рядом с тем, кого Вьяса называл Судамой.
— Как он заставляет тропинки и двери появляться и исчезать? — спросил Гопал, заставая его врасплох.
— Ты имеешь в виду Вьясу?
— Да.
Судаму, похоже, не смутил этот вопрос.
— Они всегда были здесь, скрытые с глаз, как солнце в облачный день. Вьяса умеет наводить и разгонять облака.
— А-а-а, — протянул Гопал, не понимая и почти сожалея, что спросил. Он поспешил вперед от проворного мистика, который подгонял посохом Нимаи, чтобы тот не отставал, пока они не добрались по горной тропе до большого уступа.
Вьяса подошел к краю, и его высокая фигура выделялась на фоне красного неба. Садившееся солнце проливало свой неяркий свет на мистика, смотревшего на горную дорогу, извивающуюся внизу, в долине и ведущую к воротам Радхакунды.
— Вот они, — сказал Вьяса, указывая на зарево движущихся факелов.
Нимаи, который уже был в состоянии стоять на ногах, хотя и слегка пошатываясь, рванулся к краю скалы. Гопал последовал за ним, боясь, что его друг не сможет остановиться, но Нимаи все же остановился. Глядя вниз на Радхакунду, двое друзей ощущали страшную тревогу, как будто события предыдущих дней вновь повторялись. Глухие звуки боевых горнов из морских раковин доносились снизу, показывая путь к беззащитному городу.
— Это все, что осталось от армии Дроны? — спросил Нимаи.
— Боюсь, что нет, — ответил Вьяса. — Это, дети мои, армия Кали.
Несметные полчища, освещенные факелами, вооруженные копьями, трезубцами, дубинами и мечами, подобно ордам насекомых, покрывали дно каньона и создавая ощущение, что дорога ожила. Сияние доспехов ракшас, едущих верхом на слонах, делало их еще больше. Каждый бивень зверя был разрисован теми же символами, которые Гопал видел в Голоке. Украшения из золотых колец позванивали в мерцании покрытых броней колесниц на конной тяге. За конниками шли ряды пеших копьеносцев, которые сверху выглядели как гигантская змея, ползущая в долине.
Неожиданно что-то привлекло внимание Судамы.
— Идите сюда, — предупредил он. — Ложитесь.
В его словах был страх!
Все разом упали на землю, все, кроме Нимаи.
— Где? Я ничего не вижу. О чем он говорит…
Гопал схватил Нимаи за пояс и потянул вниз на себя, заставляя его отпустить наконец чашку. Глиняная чашка покатилась по каменистой тропе, застряв в конце концов в траве. Наступила тишина!
По тропинке со стороны долины взбирался воин, направляясь прямо к ним. Он был выше ростом, возможно еще один ракшаса. Гопал вопросительно посмотрел на Вьясу.
Вьяса подумал, что пора начинать обучение юноши.
— Что будем делать? — спросил мистик, прежде чем Гопал успел что-то сказать, заставив того вздрогнуть.
— Он, наверное, разведчик Кали. Кто-то должен спуститься и остановить его, — выпалил Гопал без раздумий.
Вьяса кивнул.
— Пойдешь ты. Возьми с собой Нимаи.
Нимаи вдруг протрезвел.
В глазах у Гопала потемнело. Все, чему учил его отец, было забыто. Глубоко вздохнув, он попытался успокоиться. Он играл в похожие игры в горах с друзьями. Большой разницы не было, если не считать того, что на этот раз в случае проигрыша он вряд ли встанет и пойдет домой. Пришелец подходил все ближе. Если он что-нибудь не сделает, Вьяса уже никогда не поможет найти его сестру.
— Нимаи, спускайся, вниз слева, — приказал Гопал. — Я зайду справа. Остальные пусть ждут его здесь, пока мы зайдем с флангов.
Так они делали в игре. Гопал занял свое место в зарослях напротив Нимаи, там, где тропа расширялась.
Солдат приближался. Очертания Нимаи показались на противоположной стороне. Гопал размышлял, не слишком ли он доверяется мистику. Он посмотрел на кинжал и вынул его из ножен. Послышался хруст хворостины под тяжелой ногой. Этот звук уже не оставлял времени для изменения планов.
Солдат подошел так близко, что Гопал мог видеть его лицо. Он был почти на расстоянии вытянутой руки. Это был ракшаса, такой же большой и уродливый, как тот в Голоке. Они могли бы быть близнецами. В одной руке у ракшасы была ветка, очищенная от листьев и веточек. С ее помощью он взбирался по каменистой горной тропе. Рукоятка огромного меча, торчащая за его левым плечом, заставила Гопала содрогнуться.