Возможно, отвращение так ясно отразилось на физиономии Деви Ена, что, несмотря на разделявший их биологический барьер, дикарь понял это. Он попытался кинуться на харрианина, но был буквально пойман в воздухе одним из маувов, которому стоило лишь чуть-чуть напрячь мускулы, чтобы сделать дикаря недвижимым. Однако он успел крикнуть:
– Так сидите и ждите! Стервятник! Стервятник!
Прошло немало дней, прежде чем Деви Ен смог заставить себя вновь повидать дикаря.
Он чуть было не забыл проявить должную почтительность по отношению к Главному инспектору, когда тот потребовал дополнительных данных, необходимых для полного анализа психики диких крупных приматов.
– Я не сомневаюсь, – осмелился сказать Деви Ен, – что материала для ответа на наш вопрос более чем достаточно.
Нос Главного инспектора задергался; он задумчиво облизал его розовым языком.
– Для приблизительного ответа, возможно, да, но я не могу полагаться на такой ответ. Мы имеем дело с очень своеобразным видом крупных приматов. Это мы знаем. И не можем позволить себе ошибаться… Ясно одно: мы случайно напали на дикаря с высоким уровнем умственного развития. Если… если только это не норма для данной разновидности. – Мысль эта, видимо, привела Главного инспектора в расстройство.
Деви Ен заметил:
– Дикарь нарисовал мне ужасную картину… этот… эта птица… этот…
– Стервятник, – подсказал Главный инспектор.
– Если так рассуждать, вся наша миссия здесь предстает в совершенно ложном свете. С тех пор я почти ничего не ем и не сплю. Боюсь, мне придется просить отставки.
– Не раньше, чем мы окончим дело, которое на нас возложено, – твердо заявил Главный инспектор. – Полагаете, мне доставляет удовольствие думать об этом… этом пожирателе пад… Вы должны, вы обязаны получить больше данных.
Деви Ен кивнул. Он все прекрасно понимал. Главному инспектору, как и любому другому харрианину, не очень-то улыбалась мысль искусственно развязать атомную войну. Вот он и оттягивал решение, насколько возможно.
Деви Ен свыкся с мыслью, что он должен еще раз увидеть крупного примата. Свидание это оказалось совершенно невыносимым и было последним.
На щеке дикаря красовался кровоподтек, словно он снова сопротивлялся маувам. Так оно и было. Он делал это бесчисленное множество раз, и как ни старались маувы не причинять ему вреда, время от времени они случайно задевали его. Казалось бы, видя, как его оберегают, дикарь должен был утихомириться. А вместо этого уверенность в своей безопасности словно толкала его на дальнейшее сопротивление. «Эти крупные приматы злы, злы», – печально думал Деви Ен. Больше часа разговор вертелся вокруг малоинтересных предметов, и вдруг дикарь произнес воинственным тоном:
– Сколько времени, говорите, вы, макаки, пробыли здесь?
– Пятнадцать лет по вашему календарю.
– Подходит. Первые летающие блюдца были замечены сразу после второй мировой войны. Сколько еще осталось до атомной?
Деви Ен машинально сказал правду:
– Мы бы и сами хотели это знать… – и вдруг остановился.
Дикарь произнес:
– Я думал, атомная война неизбежна. В прошлый раз вы сказали, что ждете лишних десять лет. Значит, вы уже десять лет назад надеялись, что война начнется?
– Я не могу обсуждать с вами этот вопрос.
– Да? – дикарь снова кричал. – Что же вы намерены предпринять? Сколько вы еще будете дожидаться? А почему бы вам не ускорить события? Вы не ждите, стервятник, вы сами начните войну.
Деви Ен вскочил на ноги:
– Что вы сказали?
– А почему же тогда вы еще здесь, чертовы… – он проглотил совершенно непонятное Деви Ену бранное слово, затем продолжал: – Разве не так поступают стервятники, когда несчастное животное, а иногда и человек никак не могут расстаться с жизнью? Им некогда мешкать. Они кружат над своей жертвой и выклевывают у нее глаза. Они дожидаются, пока она окончательно не обессилеет, а потом помогают ей побыстрее сделать последний шаг.
Деви Ен приказал немедленно увести его, а сам удалился в свою спальню. Его мутило. Всю ночь он не спал. В ушах у него пронзительно звучало слово «стервятник», а перед глазами неотступно стояла нарисованная приматом картина.
– Ваше главенство, – твердо сказал Деви Ен, – я больше не могу иметь дело с дикарем. Если вам нужна еще информация, обратитесь к кому-нибудь другому.
Главный инспектор заметно осунулся.
– Я знаю. Вся эта история насчет стервятников… Ее трудно переварить. А ему, вы заметили, хоть бы что. Для крупных приматов все это в порядке вещей. Они бесчувственны, бессердечны. Таков, видно, склад их ума. Ужасно!
– Я больше не могу представлять вам данные.
– Успокойтесь. Я вас понимаю… Кроме того, все дополнительные данные только подкрепляют первоначальный ответ, ответ, который я считал предварительным, от всего сердца надеялся, что он лишь предварительный. – Он обхватил голову поросшими седой шерстью руками. – Мы уже выяснили, как помочь им развязать атомную войну.
– О! Что же для этого нужно?
– Все так просто, так примитивно. Мне никогда не пришло бы это в голову. И вам тоже.
– Что же это. Ваше главенство? – Деви Ена уже заранее била дрожь.
– Почему они не начинают войну? А потому что ни одна из почти равных по силе сторон не решается взять на себя ответственность за нарушение мира. Однако если бы одна сторона начала, другая – будем глядеть правде в глаза – отплатила бы ей той же монетой.
Деви Ен кивнул. Главный инспектор продолжал:
– Если одна-единственная атомная бомба упадет на территорию любой из враждующих сторон, пострадавшие предположат, что сбросила ее другая сторона. Вряд ли они станут дожидаться дальнейших атак; не пройдет и часа, как последует мощный удар. Другая сторона ответит тем же. И через несколько недель все будет кончено.