– Отпусти!
Баюн не оставлял надежды, что захватившая его Сила наиграется и выпустит руку. Тщетно. Житель Ирия не сразу привык к человеческому обличию. В доме Макоши он всегда был в кошачьей ипостаси. Ходить на двух ногах, да еще с ног до головы закованным в тяжелый доспех – то ещё удовольствие. Но привык он быстро. После первой же стычки, оставившей на броне несколько глубоких зарубок, по достоинству оценил все преимущества своего второго я.
– Эх, остался бы в кошачьем облике – пил бы воду языком. Хотя, – он задумался. – Быть схваченным за язык ещё меньшее удовольствие.
Деревья, потревоженные налетевшим с полей тиховеем, зашептались, недовольные происками гулёмы-ветерка. Чуткий нос Кота коснулись острые коготки неприятного запаха.
– Плесень? – Баюн огляделся, благо в облике человека он сохранил возможность видеть не хуже кошки – никого.
Его острый слух всё так же не давал повода беспокоиться. Но плесень! Именно её посланник Макоши и искал. Именно так пахнет лиходей и всё, что с ним связанно. Ловец стал добычей, нелепо угодив в ловушку. Выходит, придётся менять облик. Он недобро взглянул на речушку. Та словно чуяла настрой кота – изменила скорость течения и, как показалось пленнику, слегка ослабила хватку.
– Отпусти, – прошипел Кот. – А не то…
– А не то, что? – раздался в ответ игривый девичий голосок с лёгким оттенком тревоги.
Баюн едва не подпрыгнул – помешала погруженная в воду рука.
– А вот что!
Он уставился на водный поток. Зрачки тут же закатились, обнажая белки глаз. Река вздрогнула, попыталась бежать быстрее, но стала замедлять течение, будто начала замерзать, хотя ледяная корка и не думала появляться. Тот же девичий голос с трудом, словно едва ворочая языком, прошептал:
– Пре-к-ра-ща-й.
– Отпустишь? – по лицу витязя скользнула тень улыбки.
Кот вновь смотрел зрачками. Потянул руку на себя – она поддалась. Река, будто густой кисель, скатывалась по запястью, и когда у пленника в воде осталась только кист, Баюн почувствовал, что его пальцы сжала тоненькая, но довольно хваткая девичья ладонь.
– Помоги встать, чародей, всё не могу прийти в себя от твоего взгляда, – девушка говорила устало, словно после тяжелого трудового дня.
Кот поднялся на ноги, увлекая реку за собой. Миг и перед ним оказалась состоящая из воды полупрозрачная дивчина. Воин огляделся: полянка и лес на месте, а реки будто бы и не было.
– Добился своего? – она едва не упала, невольно опершись на плечо собеседника. – К нему теперь поведешь?
– К кому? – Баюн удивленно изучал новую знакомую.
– К хозяину своему, – она ощерилась. – К тому, по чьей воле за мной охотился. Чую-чую его смрад. Давно его почуяла, потом ты появился. Ну, думаю, утоплю. А не сладила с тобой, не смогла утянуть на дно.
– У меня нет хозяина, – взял её за плечи и пристально взглянул в омут голубых глаз. – И я сам давно искал этот запах. Думал, что ты меня ради его носителя заманила и в плен взяла.
– Шутишь? – девушка прыснула, расслабляясь. – Искал? Да от него бежать надо, со всех ног не оглядываясь.
– Так беги, чего медлишь?
– А ты? – она подняла голову, взор начал проясняться.
– А мне нельзя. Я его поймать должен.
– Поймать?! – она прыснула. – Ой, насмешил! Да я сейчас свалюсь от хохота, да обратно булькающей лужей стану. Поймать! Ах-хаха!
Спутник Макоши насупился.
– Ты собственно кто такая?
– А ты? – девчонка смолкла, прищурилась.
– Я – Кот Баюн.
Она призадумалась, скривила губки.
– Баюн, Баюн, ммм, нет, не слышала.
– А ты кто? Назовись!
– Вот ещё, – девушка фыркнула, задрала носик. – Будет дочь Водного Владыки каждому называться! Ой…
Кот невольно склонил голову. Девушка улыбнулась, но тут же вновь помрачнела, почуяв усилившийся запах плесени.
– Выходит, тебе известно, чей это запах?
– Конечно, – она всплеснула руками. – От него я и бегу, от него я тут и затаилась.
– Бежишь? Во владения отца пробраться хочешь?
– Если бы, – девушка опустила очи. – Из них и сбежала.
– Почему же? – Кот обернулся, осматриваясь. Он, как и собеседница, чуял опасность, но не ведал откуда её ждать. – Никак замуж выдать хочет?
– Если бы замуж, – она засияла. – Да за такого славного котейку! – водяница неожиданный сделала шаг вперед, повисла на шее воина, с громким чмок поцеловала его в порозовевшую от стыда щеку.