– Значит, ты всё-таки к нему пригляделась?
Юджи пожала плечами, и вместо этого спросила:
– Пап, а чем тебе этот Витори понравился? Ты даже в сторону Тобио фыркал, а тут...
Таора хмыкнула:
– Тем, что он маг. Видишь ли, твой отец всегда сожалел о том, что бог не наградил его магическим даром.
– Да полно тебе... – поморщился Питер. – Просто надёжный человек этот Витори, сразу видно.
– Надёжные не делают предложение, не успев даже толком познакомиться, – заметила Юджина, усаживаясь рядом с отцом и приваливаясь к его плечу и обвивая руками. Тот рассеянно поцеловал дочь.
– Ну и чего ты ластишься?
– Да ничего... просто я тебя люблю.
– Ну и лиса же ты. Небось, опять просить что-то будешь у отца за моей спиной, – проворчала матушка, поставив перед мужем и дочерью стаканы с лимонадом. – И в кого ты такая?
– Характером в дедушку, а внешностью в тебя. Ты всегда это говорила.
Таора подпёрла подбородок ладонью, с материнской гордостью смотря на дочь, и с грустью сказала:
– С каждым годом ты становилась всё краше и краше, но я смотрю на тебя, и уже не вижу свои черты.
– Чем больше ты её хвалишь, тем больше у Юджи топорщатся ушки от твоих комплиментов.
– Эй! – возмутилась девушка, отодвигаясь от отца. – Мои уши это твоё наследие. И я ими вполне горжусь.
Юджи смешно наморщив нос, пошевелила ушами, и батюшка пошевелил ими в ответ. Таора вздохнула:
– У меня не только муж вечный ребёнок, но и дочь, которая всё никак не хочет взрослеть. При женихе только так не делай, ладно?
– Ничего не могу обещать, – сказала Юджина, подмигнув.
На самом деле женихом Витори Юджина не считала. Ухаживания принимала, и даже флиртовала. Но флиртовала, по словам её матушки, как дышала, а вот подпускать к себе близко мага не хотела. Ей хватило и одного поцелуя, чтобы понять, что связывать жизнь с магом не стоит. Юджина считала, что можно прожить жизнь с человеком, которого не любишь, но не с тем, кого абсолютно не хочешь. Узнай кто о таких мыслях девушки, то скорее всего счёл бы её испорченной, и уж тем более бы не поверил, что опыта с мужчинами у неё не было. Да и Юджина сама не знала, не понимала, откуда взялась в её голове подобные взгляды, тогда как все её сверстницы, даже замужние и с детьми, о плотской стороне отношений говорили стыдливо опустив глаза и хихикая, а порой и брезгливо морщась.
А Юджина любила жизнь во всех её проявлениях. Новые запахи, новые вкусы, поглаживания и поцелуи – и невинные, и те, от которых тело охватывала приятная истома и предвкушение чего-то особенного. Здесь она, правда, всегда останавливалась – но не из ложной скромности, просто всякий раз, с каждым новым человеком, алчущим её губы и ласки, разочаровываясь. Страсть была жизненно нужна для Юджины, но её было мало. Хотелось не только близости тел, но и чего-то большего. Или кого-то особенного. И этого особенного Юджина ждала, но с каждым годом всё меньше и меньше, принимая, что это не остальные, а она сама не способна на человеческое тепло.
Может быть, этот маг с ясными светлыми глазами, с рассеянной улыбкой и завораживающими речами и мог бы стать тем особенным для Юджи. Хотя бы потому, что для него Юджина не была красивой провинциальной девочкой, из которой получится удобная жена. Юджина могла не доверять магу, искать у него корыстные мотивы, но всё же в глубине души знала, что отчего-то дорога Грейду Витори. И пусть она ничем не заслужила это восхищение в его взгляде, но всё же грелась в нём, расцветая. Мужское обожание было для девушки подобно живительной влаги, которой отчего-то никак не напиться.
Вот только страсти не было, и находясь в его объятиях, принимая его поцелуй, девушка ощущала лишь неправильность происходящего, а никак не удовольствие. Юджина могла воспринимать Грейда Витори как наставника, и даже друга – тем более что разница в возрасте достаточно скоро перестала ощущаться. Ни никак не возлюбленным или мужем. Но упрямый маг никак не хотел этого видеть и понимать. До конца обещанной недели оставалось четыре неполных дня, и как Юджина будет объясняться магом, она не представляла.