– Аннушка? – догадалась Лиза.
– Да. Назвали Анной. Так что хоть небольшую бы квартирку – им с мамой, Шурке да мне, когда наезжать буду. Аглаю к себе тетушка приглашает, та, у которой Анфиса летом гостила. Уже телеграфировала. А Анфисе и Насте учиться нужно, нельзя прерывать. Пансион я им временно нашла, там они сейчас. Но… нехорошо там, Лизонька. Девочки все какие-то… Как курицы. Только танцы, да французский. Мама из Москвы не уедет, раз папа там. А я? Я тут пока обоснуюсь…
– Что, Ариша? – Лиза посмотрела на замолчавшую внезапно подругу.
– Ты помнишь гадалку, Лиза? Ты еще тогда не пошла к ней, а мы…
– Помню, – тихо ответила Лиза. – Ты это к чему?
– Нельзя испытывать судьбу, – задумчиво произнесла Арина, а после усмехнулась. – А хочешь знать, что я тогда у нее спрашивала?
– Если только хочешь ты.
– Я спрашивала, настанет ли то время, когда я сама, женщина, девушка, смогу владеть каким-либо делом или производством. Как папа. Без него.
– И что?
– И гадалка мне ответила, что да. Причем скоро! А я радовалась… Вот уж, поистине: «Бойтесь своих желаний!»
Лиза о своем предсказании промолчала.
***
Приехал из Лугового Полетаев. Занялся Ариниными делами.
– У Вас будут неприятности, Андрей Григорьевич, – горестно улыбалась Арина. – Ваш-то пай папа за собой оставил! Ну, значит, Вы – те сообщники и есть.
– Прекрати, девочка, все прояснится со временем. А за меня не беспокойся – у меня все дела чистые, пусть себе проверяют. Жаль, что прибылью Саввиной воспользоваться нельзя будет до окончания дела. Ты хорошо подумала? Точно денег не возьмешь? А? Взаймы?
– Нет, Андрей Григорьевич, – твердо отвечала Арина. – Спасибо. Не возьму. Да Вы бы и сами не взяли! Я же не знаю, как жизнь теперь сложится, и будет ли чем отдавать? Вы и так много нам помогаете. Я говорила на заводе с управляющим, и с главным инженером – они считают, что можно будет выкроить и взять вперед некую сумму. Это же Вы постарались, да? Хватит на адвокатов, может еще и девочкам на учителей останется.
– Вези их сюда!
– Что? Как это? – Арина поглядела недоуменно на Лизу.
– Куда, папа, к нам? – Лиза готова была принять хоть все семейство.
– В Институт! Тебя, дочь, там еще помнят. Договоримся.
– Но это же дорого! Нет, Андрей Григорьевич, мы не можем, – Арина качала головой, хотя глаза у нее загорелись.
– Я теперь в опекунском совете, – продолжал выкладывать свои доводы Полетаев. – Савву и там все знают и помнят. Хорошо знают! За двоих не ручаюсь, но одной твоей сестре мы точно стипендию выхлопочем. Уж скольким людям ваш батюшка помог! И на вторую где-нибудь наскребем. А это – и пансион, и у тебя руки развязаны, и матери твоей за них спокойствие. Вези!
Все устроилось. Арина теперь жила вместе с Лизой. Вот и подружка появилась! Следствие по делу Мимозова шло, связывая оба города еще и этой горестной нитью – пропавшие деньги действительно, обманным путем кто-то снял именно в отделении Нижнего Новгорода. Савва доказывал, что ни одной копейки впустую не потратил, что, наоборот, искал выгоды для строительства, потому и оплачивал вперед подряды по прошлогодним ценам. Что своих средств он вложил не меньше, чем конфессионных, но ему не верили, считали это за уловку. Большим, чем сам арест, ударом для Саввы стало именно недоверие. Он впадал в тоску, ломался душевно, но, потом, вновь собирал силы, и кидался в борьбу за свое честное имя, еще с большим усердием. Конца и края этому не предвиделось.
Накликанные Ариной неприятности Полетаева не обошли – его вызвали к следователю, но тут, в Нижнем, в Москву пока не требовали. Тот говорил с председателем Товарищества строгим голосом, пока Андрей Григорьевич из несвязанных друг с другом вопросов не понял, что тот ведет к своей какой-то определенной цели. Но какой именно догадаться не мог. Тогда он спросил открыто:
– Господин следователь, не ходите кругами. Хотите узнать нечто конкретное – спрашивайте.
– Хорошо, господин Полетаев, – уставший и сам от попыток подловить допрашиваемого седого, благообразного и, что уж скрывать, приятного ему господина, следователь сменил тон на откровенную доверительность. – Вот ответьте следствию, каким образом Ваше благосостояние так резко изменилось к лучшему буквально в считанные недели? Этого ведь скрыть не получится, господин хороший!
– А я и не скрываю, – Полетаев описал всю ситуацию с Выставкой и ее результатами. – Можете проверить, все это зафиксировано в договорах и иных документах. Учет у меня ведется аккуратно.
– Да уже проверили, не сомневайтесь, – вздохнул следователь. – И какие отношения Вас связывают с подозреваемым господином Мимозовым, кроме паевых? Личные, так сказать?