– Ты меня за рукав не хватай, тетка! – заорал на нее Мавродаки. – На эту… женщину розыск объявлен. Ее муж на нее все права имеет. Полнейшие!
– Ты что ли муж? – скрестив на груди руки, застыла в проходе Матрена. – Ты что ли права имеешь?
– Ну, не я! Так что же! Я ее мужа сто лет знаю, и ее ни с кем спутать не мог. Мы с ним в одном полку уж третий год служим!
– Ну, раз у тебя самого правов на нее нету, так и, пожалуйте, на выход, господин любезный, – Матрена указала ему направление.
– Ты белены объелась, тетка? – офицер явно не привык к такой бесцеремонности. – Да я ж полицию сюда приведу!
– А и веди! Вот приведешь – так все вместе и поговорим! И ты меня полицией не пужай! – мирная Матрена вмиг превратилась в хабалку и стала грудью наступать на Мавродаки, вытесняя его из узкого коридора в общий зал. – Нашел чем напужать! Идол! А ну, изыди! Я тут – полновластная хозяйка. Тут все права у меня и есть – вот туточки! У меня! У ну, иди своей дорогой! Погуляли, барин, и будя! А то сейчас полицию на тебя, дебошира, позову!
– Ну, вы меня еще попомните! – офицер ретировался к сеням. – Ну, вы все еще пожалеете об этом дне!
Когда дверь за ним захлопнулась, Матрена обессиленно опустила руки и, отмахнувшись от мужа, прошла обратно, в комнату к Зинаиде. Она зыркнула на крадущихся вслед любопытных домочадцев и плотно затворила за собой дверь.
– Ну, вот что, дева, – спокойно и серьезно вещала она Тане. – Или, как Вас там теперь – Ваше благородие? Уходить тебе надо. Этот не угомонится, сильно ты ему, видать, запала. Про мужа-то не врал?
Таня молчала, опустив голову.
– Ну, так, так, – пробубнила Матрена. – Собирайся. Деньжат-то хоть поднакопила? Лошадку тебе снарядим, до станции подбросить велю. А там уж, не обессудь.
– Где Клим Валерианович? – только и спросила Таня. – Не бойтесь, до света меня здесь не будет.
***
Через час вернулся Клим. Таня кратко и без слез рассказала ему все, чего он не знал до сих пор. И про добровольное сутенерство мужа, и про сегодняшний визит.
– Что же делать, Танечка? – как он до сих пор называл ее при волнении, спросил растерянный Клим. – Полиция – это… От полиции я не смогу Вас…
– Что делать? – горько усмехнулась Таня. – Бежать. Снова бежать. Такая, видно, мне судьба написана.
– Господи! – он, вдруг осознав все происходящее, тяжело опустился рядом с ней на кровать и обхватил голову руками. – Куда же Вы пойдете? Одна?
– Клим?
– Да?
– Вы так… Так заботились обо мне, – Таня прикусила губу. – Никто так обо мне…
– Не надо, Танечка! Давайте спать ложиться. До рассвета уж почти и времени-то не осталось. Вам надо отдохнуть перед дорогой.
Таня легла прямо у него за спиной и отвернулась к стене. Клим задул свечу, горевшую рядом, и хотел уходить. Но тут горячая ладонь перехватила его ледяную руку.
– Не уходи!
– Что Вы, Таня, – Клим остолбенел.
– Останься сегодня здесь. Забудь ты свой сундук! – Таню почти лихорадило, она развернулась снова к нему лицом, хотя он и не видел его в темноте.
– Танечка, не надо, – Клим попытался разжать ее пальцы, но она крепко держала его, так что он чувствовал, как впились в его кожу полумесяцы ногтей. – Татьяна Осиповна. Вы утром пожалеете.
– Не уходи! Мне страшно.
– Я посижу, посижу тут.
– Иди ко мне!
– Я лягу, я тут рядом полежу с Вами. Танечка! Что Вы делаете!
Клим почувствовал ее соленые от слез губы на своих губах и тут же утонул – в ее кудрях, в аромате ее волос и тела, в ее ласках.
Он проснулся, когда звякнул об пол, уроненный гребешок. Таня уже была полностью одета, причесана и готова к отбытию. Он посмотрел на нее с тоской и надеждой.
– Ну, вот! – она попыталась изобразить в голосе задор. – Я готова. Хорошо, что Вы проснулись. Давайте прощаться.
– Танечка! Таня! – Клим что-то судорожно натянул на себя и встал. – Я никуда тебя… Я одну Вас не отпущу! Таня, милая! Позвольте поехать с Вами?
Клим уже чуть не плакал. А Таня улыбнулась и велела:
– Только мигом!
Он вытащил все прибереженные деньги, попытался отдать ей, но услышал:
– Деньги должны быть у мужчины.
Клим Неволин задохнулся от счастья. Быстро покидал в узел какое-то шмотье. Подхватил Танины вещи, и они вышли на двор, где стоял утренний прохладный туман. Она почти весело посмотрела на него, начиналась новая страничка в жизни. А, будь оно, что будет! Раздался вдалеке стук копыт и дребезг дорожной повозки. Была еще надежда, что это ранние путники спешат на постой, но…
Таня бросилась к воротам, Клим с трудом поднял огромный засов и тут створки сами распахнулись. На дороге гарцевали несколько всадников, в казенной пролетке виднелись полицейские мундиры, а прямо перед ними стоял спешившийся Василий Людвигович фон Адлер. Весь полк дислоцировался, оказывается, неподалеку. Летние маневры! Мавродаки не понадобилось скакать за Таниным мужем в другую губернию.