– Позвольте! Что за намеки? Вы не смеете… – начала было защищать своего нового протеже вдова.
– Простите, мадам, позвольте мне самому, – спокойно перебил ее Сергей. – Так ли я понял, милостивый государь, что Вы сомневаетесь в моей правдивости?
За столом наступила тишина. Соперничество всегда присутствовало в атмосфере этого странного по своему составу собрания, но до открытых стычек дело не доходило никогда. Именно полнейшая безопасность при наличии некой перчинки и привлекала большинство из присутствующих в это сообщество. Но стать участниками ссоры, или даже свидетелями стычки! Мало у кого из собравшихся было в мыслях загреметь в историю. Меньше всего это было нужно самому Сергею. Все смотрели теперь на Офиногенова, слово было за ним.
– Нет-нет! Вы не так меня поняли, Сергей Осипович, – под общим прицелом пошел на попятную борец за чистоту нравов. – Я имел в виду то, что Варвара Михайловна могла неверно истолковать… Принять за другое… Обстоятельства…
– А, так это другое дело, – Сергей играл теперь своим тезкой, как кошка с мышью. – Вы всего лишь меня не допускаете в своих воззрениях до высот благих намерений, не так ли?
– Серж, но согласись сам, что ты и благотворительность – соседство, по меньшей мере, удивительное! Я знаю тебя сто лет! Не смеши людей! – вышел из себя и совсем выплеснулся наружу Офиногенов.
– Извольте говорить мне «вы», – холодно продолжал игру Горбатов. – Даже столетнее знакомство не дает Вам прав на обратное! Да и длительность его, так превозносимая Вами, не является мерилом в моих глазах. Уж не думаете ли Вы, сударь, что изучили меня досконально? Что Вам, этакому знатоку душ человеческих, известны все потаенные стороны моей натуры и Вам – первому встречному-поперечному – открыты в моей жизни все ее многогранные проявления?
– Извольте просить у моего гостя прощения, – тут же велела хозяйка.
– Но, Варвара Михайловна! Это, по меньшей мере, странно! – обиженно возражал гость. – Почему Вы его слово принимаете слепо на веру, а за мое мнение я должен извиняться?
– Потому что среди людей благородных, доказательств благих намерений не требуют! – тоже начинала выходить из себя Варвара.
Кто останется победителем, всем было ясно и без дальнейшего продолжения. Офиногенову только и оставалось, что встать из-за стола и выйти вон самому, пока этот приказ не прозвучал из уст хозяйки. Но тут снова вступил Сергей Горбатов.
– Простите, милая Варвара Михайловна, за безобразную сцену, которую Вы были вынуждены наблюдать. Мы оба забылись. Сергей Герасимович, предлагаю Вам мир, мне действительно будет достаточно простого извинения, – Офиногенов задохнулся от возмущения, а Горбатов продолжал речь, уже доверительно обращаясь сразу ко всем присутствующим. – Наше знакомство хоть и действительно длительное, господа, но не особо плотным было последние годы. А ведь людям свойственно меняться. Я, право, в юности был более циничен, чем теперь. Таким меня и помнит, вероятно, Сергей Герасимович. Но теперь душа моя требует делиться с теми, к кому судьба менее благосклонна, и я стараюсь не упускать любой возможности для этого. И знаете, господа, путь этот преподносит иногда забавные сюрпризы и полон разительных контрастов. Вот, например, сегодня мы столкнулись с Варварой Михайловной на самой окраине городских трущоб, а через пару дней та же стезя благотворительности приведет меня, в самое что ни на есть, высочайшее общество. Извольте полюбопытствовать! – и он выложил на стол сразу три благотворительных билета по двадцати пяти рублей каждый.
Офиногенов был сражен наповал. Все уставились на него с укоризной, а Неволин рассматривал один из билетов как диковину, и даже гладил его пальцами, как бы проверяя на ощупь.
– Извините меня, – выдавил из себя Офиногенов.
– Вот и славно, господа! Мир! – вдова повеселела и облегченно выдохнула. – Офиногенов, пересядьте ко мне тоже. Мне недавно рассказали, что издавна среди простого народа на Руси существует поверие, заключающееся в том, как встретившись вместе, двое людей, названных в честь одного и того же святого, обретают, благодаря его покровительству, удесятеренную силу. Говорят, в былые времена тезки могли привлечь хороший урожай, вдвоем проложив первую борозду! А если на селения нападала повальная хворь, то их самих вместе запрягали в плуг, и они опахивали все село вокруг околицы, тем самым избавляя его от напасти. У нас все здоровы, слава Богу, ведь так, господа? Позвольте, я просто загадаю между вами желание!