— Милая, ты меня спросила — я ответила. У нас такой улицы нема, — женщина ушла, а я так и осталась смотреть ей вслед.
Ничего не понимаю. Не может у них не быть этой улицы! Может, она всё же что-то перепутала? Перепутала-не перепутала, а надо на всякий случай перепроверить адрес. Может это я сглупила? Прочитала неправильно или ещё что-нибудь? Я ведь никогда не владела умением нормально сосредоточиться, отчего часто страдала. Я залезла в рюкзак, который всегда беру с собой в дорогу, но там ничего не нашла. Странно… Я залезла во все отделы, залезла в свои карманы, даже решила вытряхнуть рюкзак, но так ничего и не нашла. Но…как же так?! Я же клала его именно сюда!
— Потеряла чаво, девонька? — я подняла взгляд и увидела перед собой невысокого ладненького старичка. Одежда у него такая странная, я так себе представляла людей, живших на Руси в древности. Белая удлинённая рубашка с узорами по плечам и по низу, что-то похожее на шаровары и лапти. Лапти? Боже, куда я попала?
— Да, потеряла, — ответила я, всё ещё ошеломлённая внешним видом старика. Но решила вести себя непринуждённо, будто это нормально, в 21 веке ходить в лаптях. — Извините, дедушка, а не знаете ли вы, как мне найти улицу Хромую? Мне нужен 666 дом. Я, понимаете ли, спрашивала у одной женщины, так она сказала, что в вашей деревни такой улицы нет.
Он пристально посмотрел на меня, пригляделся, я бы сказала, и тут я подумала, что он позвонит в дурку. Но он ответил, и это меня то ли порадовало, то ли усложнило положение.
— Знаем, знаем, как не знать-то? 666 дом, хорошо мы его знаем. Давай, девонька, я тебя провожу, — он сделал приглашающий жест, и я решилась. Я так и знала, что та женщина просто хотела поиздеваться.
Чем дальше мы шли, тем больше я сомневалась в своей адекватности и адекватности моего провожатого. Потому как дома начали встречаться реже, а потом мы и вовсе свернули куда-то в сторону леса. Я уж было решила повернуть назад и уйти по-тихому, как старичок заговорил:
— Ты, красавица, не боись, я ж ничаво худого не сделаю. Мне здесь одному одиноко. Была прабабушка твоя, хорошая женщина, так хоть погостить заходил. Бывает, грустно одному, так загляну к Ауде и побалакаем мы вдоволь, и угощения посмакуем. А теперь, эх, — он тяжело вздохнул и вновь свернул к лесу. Так, хорошо. Он знает, чей это дом, более того, думает, что я правнучка этой женщины. Так может, это он написал письмо?
— А это не вы случаем написали мне письмо? – настороженно спросила я.
— Нет. Это она сама написала.
Я резко остановилась на дороге и попыталась собрать все мысли воедино. Ни подписи, ни «Привет, дорогая правнучка», ни объяснений — и это вот письмо прабабки? Более того, письмо писалось от третьего лица, будто писала контора или риелтор. Что нужно этой женщине? Если она думает, что я буду платить за проживание в том, что, наверное, должно было даваться мне бесплатно в виду моей родственной связи с ней, то она ошибается.
— А откуда вы знаете, что это она написала письмо?
— Так Ауда при мне писала. Это, говорит, моей правнучке письмо, Василисе, если встретишь, укажи ей дорогу до дому.
— А почему этот дом так тяжело найти? Почему жители думают, что его нет? — задавала я интересующие меня вопросы. Старичок вполне по-доброму описывал мою родственницу, да и ко мне относился хорошо, но как тогда объяснить её странное отношение ко мне? Тайна затягивала, но уходить в омут с головой в эти секреты мне не хотелось. В конце концов, у меня сейчас на носу важные изменения, я не должна думать о престарелой родственнице, у которой, очевидно, раздвоение личности.
— Так дом то старый, старее, нежели деревня эта. Название улицы хозяйка придумала, а потом и деревушка появилась. Так никто ж в эту часть не ходит, думают, болота здесь, потому и не знають ни про улицу, ни про дом энтот.
— А как же прабабушка? Она что, из дома не выходила всю свою жизнь, что никто её не знал и никто не интересовался, где она живёт? — продолжала недоумевать я.
— От дома Ауды есть ещё один выход до дороги. Там и зупинка недалеко, так шо она тем выходом только и пользовалася.
— Простите, а что там недалеко? — не поняла я.
— Шо тама? А… Зупинка, это остановка на вашенском.
— А на каком это языке? — заинтересовалась я. Всё-таки, моя будущая профессия будет связана со славянским фольклором. Проснулся, так сказать, профессиональный интерес.
— Так ведь старославянский. Я на нём краще* говорею, чем на русском. Мы с Аудой часто на моём языке размовляли*, — пока он говорил, начал улыбаться, я тоже не удержалась от улыбки. Ладно, если моя бабушка хотя бы на половину похожа на него, мы найдём с ней общий язык. — Ну вот и пришли.