Потому и надо гонять будущих мужчин до десятого пота, чтобы они стали именно мужчинами, а не кормом для падальщиков. Чтобы могли по едва заметным следам определить, кто здесь прошел, враг или друг, мужчина, женщина, ребенок, а также многое другое, что незнакомым с жизнью песков покажется колдовством. Но от всего этого зависит жизнь, потому что если ты не сможешь узнать врага по стуку копыт его коня, то он тебя узнает несомненно.
По перестуку копыт… Еле слышный он отозвался громом в голове и заставил проверить насколько хорошо выходит из ножен сабля. Со стороны стоянки скакал свой, но то что произошло что-то срочное, было несомненно.
Но вот что? Если это набег, то посланец уже вовсю орал предупреждения, да и была бы слышна погоня. Никаких событий вроде рождения тоже не намечалось и хвала Аллаху – с утра еще все были здоровы, но тут все в его руке.
Мучиться неизвестностью, оставалось недолго – еще шесть десятков ударов копыт и покажется всадник, тогда можно будет по лицу определить – что за весть он несет.
О, все что можно сказать по этим выпученным глазам и смеси ужаса и удивления на лице – событие тянет на несколько лет пересказа. Придется еще ждать – пока мальчишка сможет выговорить новость.
- Кабир, к тебе в шатер кутруб забрался. – вот и повод забыть о прожитых годах и взлететь в седло не касаясь стремян.
Миг, и лошадь брошена в галоп, а стоявший справа сын брата рассматривает свои пустые руки, в которых было тяжелое копье. Спина, седая борода – о чем вы говорите, мужчины не стареют.
Первой мыслью было, что надо будет потом похвалить мальчишку – хоть и нарушил все возможные правила обращения к старшему, зато сказал только то, что важно. Вторым было сожаление, все же лишний миг, потраченный на раздумья порой сохраняет годы жизни - подхваченное впопыхах копье имело страшные шипы, но здесь лучше бы подошло имеющее перекладину, что не даст зверю дотянуться до человека. Но все в руке аллаха.
С седла движения людей с оружием, идущих в сторону его дома, кажутся медленными, но это просто обман зрения из-за скорости скачки. Дом же сам поприветствовал хозяина полной тишиной – теперь спокойней, или сорванец ошибся, или… неужели все? Не может такого быть…
Последние метры преодолевал как на штурм стены – рывком, с копьем наперевес и только вперед, чтобы ни происходило. И все это, чтобы замереть на самом пороге от увиденного.
Первым, что бросилось в глаза, была замершая столбом жена старшего сына –Мона (*Мона -желание). Она стояла бледная как выбеленные солнцем кости верблюда, не рискуя сделать еще шаг и ломая руки от собственного бессилия, поскольку не отваживалась даже подать голос. Взгляд моментально повернулся в сторону, куда смотрела она, потянув за собой острие копья. И тут, от увиденного, земля под ногами Кабира встрепенулась как норовистая кобылица.
Дело было даже не в том, что кутрубы, которых он всегда считал всего лишь виденьями порождаемыми пустыней в страдающем человеке, существовали на самом деле и один из них сейчас пребывал в его доме. Просто в кольце из лап конкретно этого кутруба сидела отрада его седин – Лала (*жемчужина), его единственная пока внучка и дочь Умара и Моны.
Но «сидела», это не про эту егозу, в данный момент она, смеясь, пыталась поймать ладошками ухо ужаса пустыни. Ухо в ладошки не давалось и, будто имея собственные глаза, в последний миг стремительным рывком уходило от плена. Что вызывало новый приступ детского веселья.
И надо же бы что б именно в этот миг, развлечение это девчушке надоело, и она решила сменить тактику – вместо ловли неуловимого уха одной рукой приподняла губу зверя, а вторую бесстрашно сунула в пасть с явным намерением проверить, нельзя-ли заполучить верхний клык на ожерелье. Сердце ухнуло вниз, но далеко улететь не успело – из пасти выскользнул язык и прошелся по маленьким пяточкам, а зверюга сунула свой нос малышке в живот и крепко прижав ее к себе потерлась щекой о ребра. Это вызвало бурный хохот и удары кулаками и пятками куда попало, на что кутруб, впрочем, даже глаза не раскрыл, продолжая крепко прижимать ребенка к себе.
Увы, но в следующий миг вся эта идиллия враз закончилась – зверь почуял постороннего. Малышка мигом оказалась скрыта покрытой короткой шерстью тушей, зверь прянул вперед, оскалившись и подняв угрожая переднюю лапу.
Низкий рык и кривые кинжалы когтей могли поселить страх, в чьей угодно душе, да вот только Кабира слишком хорошо учили, когда он только еще ставал на путь воина. «Никогда не смотрите в глаза своего врага, они схватят вас крепче когтей ястреба» - говорил тогда его наставник Садык, седой но крепкий воин казавшийся от чего-то тогда древним старцем, - «Никогда не смотрите, на оружие врага, оно обманет вас, а даже если скажет правду – вы все равно опоздаете».