В данном случае у меня интересуются: «Куда изволите?». Как куда – конечно, сюда, где под ласковым солнцем морские волны накатывают на теплый песочек. «Метров триста от берега, пожалуйста!». Всего-то одно действие – тренированным пальцем ткнуть в нужную точку на трясущемся экране, которого ты толком и не видишь (эх, знали бы вы - какими тренировками добиваются такой точности движений). Ну, вот и все – куда я при этом попала, так и останется «тайной, покрытой мраком». (Чет тебя, детка, на скабрезности потянуло, нервничаешь? С чего бы это, а?)
***
Говорят, десант невероятно красив, только оценить это некому. Все участники процесса слишком заняты своими внутренними переживаниями. Тем, которые в воздухе, не до любования небом пузырящимися разрывами и разлетами ложных целей, да и, я раньше говорила, внешних камер в капсулах нет. А ПВО азартно выцеливает среди всей этой феерии настоящие цели на фоне ложных.
Но тут ПВО не было и в помине, как и «выравнивания» площадки приземления, и все желающие вполне могли полюбоваться зрелищем педантичного «выполнения требований боеого устава». Без малейшей в этом необходимости.
Вот стремительно перемещающийся по небосводу огненный шар резко дернулся вверх, и, превратившись в молнию, исчез вдали. А от его следа вниз и вперед через неравные промежутки начали чертить штрихи огненные шарики помельче. Затем нашим наблюдателям сильно рекомендуется крепко зажмуриться. Хоть основной спектр приходится на ЭМИ (*электромагнитный импульс), но и оптике, и глазам мало не покажется. А еще лучше происходящее смотреть через сильно закопченное стекло. Вспышки будут повторяться еще не раз.
Мудро последовавшие этому совету смогут затем наблюдать «танец змей». Шары танцуют в небе по совершенно непредсказуемым траекториям, выбрасывая из себя еще более мелкие, но не менее яркие точки. И все это великолепие огненным дождем тянется вниз, к земле.
Особенно это зрелище красиво ночью. Тогда видно, что шары переливаются, меняя свой цвет. А вот следующий этап красивее днем – где-то на высоте десяти-двенадцати километров шары гаснут, и от них начинают отдаляться блестки. Миг, и все небо превращается в сплошные переливы серебра, по нему ходят волны, крутятся водовороты...
А теперь представьте, как выглядит не спуск единственной капсулы, а выброска десантной, хотя бы бригады, не говоря об армии. Обос..ся можно от эстетического наслаждения.
Спуск собственно самой капсулы на общем фоне проходит тихо и незаметно. Чем меньше ты заметен, тем дольше проживешь. Наверное. Скорее всего.
Ну, а изнутри происходящее тоже ничего-так, хоть и не так красиво, но зато переживаний гораздо больше. За миг до старта на тебя обрушивается настоящий водопад. Тут главное не зевать - успеть закрыть глаза и аккуратно, по чуть-чуть, выдыхать носом.
Анекдоты, про забывших это сделать или не надевших наушники, и уж совсем «на грани» - про тех, кто в сей момент неосторожно пукнул-обмочился со страха, находят смешными только «шпаки». Летуны и десантники выслушают с каменным лицом, развернутся и уйдут. Бить не будут. Грешно обижать убогих.
Через пару секунд жидкость зажелируется и дальше будет предохранять начинку от быстрых нейтронов и прочей излучаемой ядерными взрывами дряни, рывков при маневрах, шрапнели, нагрева и лазера (она хорошо испаряется). О чем еще мечтать? Ну, например, можно начинать мечтать о том миге, когда маневровые двигатели капсулы наконец израсходуют ракетное топливо, которым тебя заботливо залили. Впрочем, об этом начинают мечтать еще с сигнала боевой тревоги.
Толчок стартовой катапульты проходит почти незаметно и внезапно, никаких предупредительных сигналов нет и быть не может. Это только в фильмах говорят десять-девять восемь-семь… В жизни отстрел произойдет, когда пилот или штурман решит, что есть надежда… Или наоборот, никакой надежды уже нет, и пусть хоть парочка успеет выйти до неминуемого поражения бота. Тут каждый лишний миг – лишний. К тому же, готовиться нет смысла, поскольку положение тела ты поменять не сможешь до полной выработки топлива. А вот удар набегающего потока пропустить не получится никак. Разве что, успев окочуриться до этого момента. В этот раз он чуть не погасил сознание. Оно и понятно - идем на рекорд.
В следующий миг уши начинает терзать вой, точнее – звук «жарящегося бекона» невероятной громкости, и свист уходящего в маневровые, пара. От этого звука не помогают никакие компенсаторы в наушниках. Он слышится зубами, всем телом. В этот раз его органично дополнял рев гравиков – чем ближе из спонтанный саморазряд, тем выше становится тон.