«Теперь надо собраться и быстро ретироваться, пока они не пришли в себя. Уверен, что это не займёт много времени, а второй раз я такой манёвр уже не смогу провернуть…»
— Так-так-так! И что же у нас тут происходит? — раздался позади басистый голос и Мирослава накрыла чья-то массивная тень.
— Наставник… Зубр… — тут же донёсся сдавленный голос княжича.
«Вот и всё, бежать уже не вариант. Хотя тебя-то мне и надо было. Заодно и посмотрим, какие тут порядки.»
Юноша выпрямился и развернулся к говорившему. Им оказался двухметровый широкоплечий детина, который походил на былинного богатыря. Разве что поволосатее, да несолидно взлохмаченный.
— Здравствуйте, наставник Зубр. Звать меня Дарён Русалов, прибыл на обучение в академии. Привратник наказал вас найти, но вы нашли меня раньше.
— Наставник, он напал на княжича! — простонал рослый подпевала, поднимаясь на ноги.
— Его надо немедля высечь! — взвизгнул княжич, встав с поддержкой щуплого.
— Это… — начал было щуплый, но тут же был прерван.
— Ану цыц! — рявкнул Зубр, — На вашу беду я всё видел. Позорище! Мало того, что решили новичка обижать. Втроём! Так вы ещё позволили пацану без хвоста вас раскидать, как котят!
— Я сын князя… — попытался возразить княжич.
— Молчать! — снова повысил голос Зубр, — Сын князя ты за воротами академии! А здесь — такой же студент, как и все остальные! Позорище. Все трое встали и пошли на беговое поле. Двадцать кругов каждому.
— Да я…
— Тридцать.
— Да, наставник…
Уже окончательно очухавшаяся троица побежала прочь.
— Так, а теперь ты, — Зубр повернулся к Мирославу, складки на его лице разгладились, а голос чутка поутих, — Кто тебя научил так жестко драться?
— Отец, — ответил юноша, — Он деревенский староста, так что приходится уметь постоять за себя и утихомирить бедокуров.
Немного правды в этих словах присутствовало. Князь Дубов сражениям предпочитал пиры, прямо как здешний князь Изяслав Сердюков. Так что весь свой путь к достижению силы Мирославу, звавшемуся в той жизни Пересветом, пришлось прокладывать самому, пусть и не без финансовой поддержки семьи. Деревенский староста был отцом юноши, чью личность он взял себе сейчас. Тот был действительно горазд помахать кулаками, но, конечно же, Мирослава он ничему не учил. Отец же его нового воплощения — Храбр Оливин, учил сына эффективно защищаться и мягко нейтрализовать противника. Но стремительное сокрушение частью его обучения не было. Этому Мирослав научился за десятилетия битв и самосовершенствования. Только вот такой ответ определённо не подходит. Из уст шестнадцатилетнего юноши он прозвучит в лучшем случае глупо, а в худшем… В худшем его примут за одержимого.
— Он хорошо тебя подготовил, — кивнул Зубр, — Это поможет в будущем. Но советую всё же постараться избегать новых стычек с княжичем. Не смотря на то, что я сказал Ратибору, есть пределы до которых академия сможет тебя защитить. Не говоря уже о том, что вечно ты в её стенах сидеть не будешь.
— Я понимаю, — согласился Мирослав, — Первым конфликт начинать не стану. Но если придётся, буду защищаться.
— Ясное дело, — ответил наставник, — Ладно. Пойдём-ка за мной. Чую, потенциал у тебя есть, но точно можно будет понять лишь, когда пробудим силу.
— Что, прям сразу? — спросил юноша, — Отец, когда рассказывал о студенческих годах, говорил, что всех собирают на церемонии после окончания жатвы.
— Раньше так и было, — вздохнул Зубр, — Но после того, как князем стал Изяслав, всё поменялось. Он настоял, что целое лето кормить толпу дармоедов дело неблагодарное, а потому надо пробуждать силу сразу, чтобы отсеивать бездарей. Пусть академия и не находится под прямой властью Изяслава, он один из семи князей Семикняжия, а потому с его запросами приходится считаться.
— Так и исчезают традиции, — покачал головой Мирослав, не став озвучивать вторую часть фразы:
«Из-за мелочной жадности.»
Злословить в сторону князя не стоит, даже если он того заслуживает. Никогда не знаешь, каких на самом деле взглядов придерживается твой собеседник. Да и не факт, что первые впечатления о здешнем правителе верны. Так что лучше попридержать едкие комментарии при себе.