– Что ты там прочел?
Черт не ответил. Он развернулся и пошел в сторону города. Мне стоило огромных усилий подняться и нагнать его. А искуситель шел ровно, как будто и не бежал за мной так далеко. Все же Ньяд, как я теперь вижу, огромен.
– Расскажи.
– Нет. И не открывай ее больше.
– И не открою, если ты ее мне не вернешь.
Черт остановился. Казалось, он задумался о чем-то, но лицо его оставалось спокойным и мягким. Таким оно было, когда мы встретились впервые – на суде. Искуситель посмотрел мне в лицо. Как жаль, что не в моей власти читать мысли высших созданий.
В итоге черт улыбнулся и протянул книгу мне.
– Пусть это будет на моей совести, – сказал он. – Пусть кто-то знает правду.
Я снова открыл книгу. Все те же белые, не опороченные чернилами листы. Я не могу ее прочесть.
– Сможешь. Когда-нибудь ты сможешь. Дай Бог, чтобы это произошло раньше, чем ты станешь десяткой.
Я улыбнулся, но, вглядевшись в лицо черта, тут же стух. Он говорил это на полном серьезе. Он уверен, что я стану десяткой. Он уверен, что я умру.
Искуситель слегка прозрачен. Он отдает мне книгу на свой страх и риск. Проблемы от этого будут не только у меня, но и у него.
– У нас уже проблемы. Если с Богом бороться проблематично, да и смысла я особого в этом не вижу, то с демоном еще можно. Ведь он такой же, как и мы.
– В смысле, такой же? Да и мы совершенно разные. Если я обычный человек, то ты – божественное высшее создание, ты выше меня…
– Не выше.
– Ты способен читать мои мысли, ты почти не испытываешь эмоций, ты не устаешь при долгом беге…
– Потому что не знаю усталости.
– Хорошо, но мысли-то я вот читать не могу, а вот ты можешь.
– Сможешь.
– Ладно, допустим. Но я все равно не считаю нас равными.
– А я считаю. Теперь, после того как прочел книгу, – искуситель кивком указал на сокровище в моих руках.
– Ты прочел только пару абзацев.
– Их хватило. Прячь и пошли, будем прятать тебя.
Я быстренько запихнул книгу демона за шиворот. Благо народу здесь нет, видно, мы совсем далеко отошли от Ньяда. Не будь рядом черта – я бы давно заблудился и запаниковал.
Обратно мы не бежали. Шли спокойно, давая моим ногам перетерпеть боль усталости. В самом деле, мне уже давно хотелось спать. Я зевал, не забывая слов Аода. Настоящими безвольными рабами девятки становятся из-за отсутствия сна. Еще при жизни я заприметил такую вещь: лучше не спать совсем, чем проспать только два часа.
– Поспишь у меня, а потом будем тебя прятать.
– Куда прятать?
– В Рьяд. Гортей не будет тебя там искать.
– А что будет с тобой?
Черт не ответил. Красное солнце уже село, темное небо нависло над далекими очертаниями полуразрушенного города. Очертания эти казались миражом посреди тумана, чем-то таким же туманным и неплотным. Иногда я забываю, что и сам являюсь бестелесным духом.
– А об этом следует помнить, – опять ответил на мысль искуситель. – Да, тебе, конечно, сложнее, чем нам.
– Ну, да, вы-то с ангелом все время здесь. Вы и не знаете, каково жить в нашем мире.
На мгновение мне показалось, что искуситель погрустнел. Но его лицо сразу вернуло привычную мягкость, несвойственную чертам. А правда, что я о нем знаю? Он видел мою жизнь с рождения и до смерти, читал мои мысли все это время. Может, он и сам хотел попробовать пожить? Или побыть на моем месте в какие-то моменты? По сути, будучи искусителем, он просто играл в игру. А главным действующим лицом в ней был я. Он вместе с хранителем решал, какой будет следующий ход. И они знали, что игра не продлится вечно.
– Нет, мы не воспринимаем это как игру. Мы слишком привязаны к опекаемым душам.
– К опекаемым людям? Значит, ты мне что-то вроде родителя?
Черт кивнул.
Дома он и правда дал мне поспать. А когда я проснулся, солнце стояло высоко и подсвечивало туман, переливающийся легкой дымкой. Черт сидел рядом – он и глаз не сомкнул. Вместо привычного серого балахона души искуситель велел надеть черный, в точности как у него самого.
Клеймо мы спрятали, подрезав мне пряди и челку. Эту идею черт позаимствовал у меня – так я прятал свое клеймо, будучи двойкой. Он умело орудовал ножницами, вышел бы неплохой парикмахер.
Жаль, в зеркало я себя увидеть не могу. По какой-то причине в Ньяде я еще не встречал ни одного зеркала. Но наощупь вроде бы неплохо. В глаза не лезет и клеймо прячет.
Так, вооружившись плетями из запасов искусителя, мы вышли в город. Если прежде на меня оборачивались, на девятку, который вместо работы прохаживался вместе с чертом по их городу, то теперь мы оставались без внимания. По пути я слушал указания в голове.