— Но я не стану сейчас тебя пинками вышвыривать из своего здания, только по одной причине. Ты мне немного понравился. Поэтому я сошлюсь на твой возраст и объясню тебе, как обстоят дела. В наши услуги входит подгон клиентов. Но тридцать процентов, мы платим тем, кто работает на своей машине! Понимаешь? А ты арендовал нашу тачку. Думаешь это бесплатно? А её израсходованный ресурс? А другие моменты? Ты всё это учел? Нет⁈ Так чего же ты тогда меня тут мурыжишь. Я заплатил тебе честную цену за честную работу! Или ты не согласен?
А что ж ты тогда сразу об этом не говорил?
Вот же сборище ублюд… Так ладно…
Я попытался успокоиться. Всё же понимал, что даже при этом, всё равно заработал гораздо больше, чем курьером. Я бы мог сейчас окончательно рассориться, скорее всего ничего не добившись, и просто больше никогда не получил бы эту работу. Но всё равно планировал узнать у других таксистов, какие им платят проценты. А в следующий раз уже перед началом работы четко обговорить свою выручку.
— Допустим это была моя стажировка… — Проговорил я, четко глядя в глаза начальнику конторы. — В следующий раз заранее и более подробно обсудим процент.
Он выждал несколько секунд, так же не сводя с меня глаз, а потом улыбнулся… Ну и как обычно раскашлялся.
— Вот это… кха-кха… Вот это правильный подход. Ну, всё тогда. Решили. Если будет ещё работенка, я тебе наберу.
— Есть ещё одно дело, — произнес я, после чего шеф резко замолк.
— М? Ты о чем?
— Мой самый первый клиент. Аристократ из пригорода. Помните?
— Ну, допустим — Ответил шеф, закурив уже третью сигарету.
— В общем, он не заплатил за поездку. Но оставил в машине свой телефон — Проговорив это, достал из кармана его мобильник и положил на стол шефа. — Думаю, будет справедливо вернуть ему телефон за небольшое вознаграждение. Причем, как погляжу, модель новая и дорогая. Только сразу обговорю условия. Так как я это делаю через вас. Вам я отдам пятьдесят процентов с прибыли. Без надувательства.
— Аха-хаха — Наконец-то ему удалось нормально посмеяться. Без кашля. — Ничего себе ты загнул. Ты мне заплатишь за мою же работу? Я понимаю, почему ты сам не захотел этого делать. Но зачем мне вообще соглашаться на такое?
— Вы любите деньги — пожал плечами. — А я в них нуждаюсь. Поэтому можем помочь друг другу. Вот телефон того аристократа. Его номер, думаю, у вас есть. Осталось всего лишь сделать один звонок и…
— Тридцать процентов тебе. — Перебил он меня. — Без надувательства, как ты выразился. Или забирай этот телефон и проваливай.
Я ненадолго задумался, но это скорее больше для наигранности. Ведь изначально примерно так и планировал максимум получить процентов двадцать-тридцать. А может и вообще ничего… Но попробовать стоило. Я кивнул и, попрощавшись, направился на выход из кабинета.
Но ещё по пути у меня заиграл мой личный телефон.
Посмотрел на экран. «Мама».
Хм, не совсем вовремя, конечно. Хотя я уже практически закончил все свои дела.
— Алло — Ответил на звонок, и после первых же слов матери, моё сердце сжалось, а в горле встал тошнотворный ком. — Какая авария… В какой больнице?
Глава 3
Я бежал со всех ног. Если бы к этому моменту у меня не забрали ключи от машины, уверен, просто бы запрыгнул в неё и поехал. Естественно, после этого у меня были бы очень большие проблемы. Но прямо сейчас мне было абсолютно плевать на это. Да и вообще на всё…
Как только мама сообщила, что отец попал в аварию, у меня тут же закружилась голова. Первая мысль была — это шутка какая-то? Однако я прекрасно понимал, что мама никогда не стала бы с подобным шутить. Да и к тому же голос матери выдавал её состояние и внутренние переживания.
На подкашивающихся ногах, вбежав в районную больницу, без промедлений поднялся на второй этаж, где держали пациентов с тяжелыми травмами. Напротив одного из кабинетов сидела моя мама и держалась за голову. Она была единственным человеком в коридоре.
— Как он? — Обратился к матери. А в это время на душе стало невыносимо тошно. Я боялся неутешительного ответа.
Мама подняла на меня красные, заплаканные, глаза, и я увидел, как она еле сдерживается, чтобы снова не заплакать. Её нижняя губа подрагивала, она часто шмыгала носом и сбивчиво дышала.
— Плохо. — Ответила она, собравшись с мыслями и сделав глубокий вдох. — То есть… могло бы быть и хуже. — Мама вытерла глаза уже насквозь мокрым платком, и продолжила говорить. — Он живой. Но подробностей не знаю.