Спокойно и размеренно вышагивая по улицам, она снова и снова ловила себя на мысли, что не узнает родной город.
Так, ее взгляд остановился на небольшой кафешке с названием «Фирсово счастье». Нахмурившись, она попыталась припомнить что здесь было раньше и, кроме мутной то ли забегаловки, то ли кофейни, ничего вспомнить не смогла.
Напротив этой кафешки стоял дорогущий Валдай с аристократическим гербом на двери. Рядом было еще пара дорогих автомобилей.
Девушка приподняла брови и взглянула на заведение еще раз. За стеклянными дверями виднелись гирлянды, что исходили теплым оранжевым светом. Внутри были люди и общая атмосфера заведения явно ее манили.
Девушка замерла в нерешительности, но вывеска «Малый кофе за девятнадцать рублей сорок восемь копеек!», окончательно ее убедили.
— По крайней мере «малый» я себе точно могу позволить, — усмехнулась она.
Девушка прошла внутрь и замерла, заметив что свободного столика нет, а из свободных сидячих мест был только высокий стул у стойки баристы. Подойдя к нему, она с удивлением обнаружила в роли кофейного мастера огромного двухметрового верзилу с надорванным ухом и довольно жуткой физиономией.
Он молча кивнул ей, безмолвно спросив, мол «Что будешь?».
— Двойной капучино, пожалуйста, — кивнула она, достав карту.
Бариста забил в кассовый аппарат заказ, она приложила карту, а затем принялся делать кофе.
Девушка еще раз огляделась. Всего три столика, небольшой, можно даже сказать крошечный зал. Однако гирлянды с теплым оранжевым светом создавали непередаваемый уют.
— Мило тут у вас, — произнесла Екатерина с легкой улыбкой. — Давно открылись?
Бариста на это лишь сделал неопределенный жест.
— Все равно — молодцы. Мне нравится, — кивнула она.
Пока девушка разглядывала помещение, здоровяк поставил перед ней чашку капучино с сердечком на пенке.
— Это так мило, — наклонила голову девушка и взглянула на улыбающегося баристу. — Как вас зовут?
— Гоша, — неожиданно громко, глубоким басом произнес здоровяк.
— Гоша? Очень приятно. А меня — Катя, — улыбнулась девушка, снова поймав ощущение, что она дома. В родном городе. — Скажите, а вы всем красивым девушкам делаете сердечко на пене?
— Некрасивым тоже делаю, — пожал плечами здоровяк. — Парням только спиральку.
— Парням не нравятся сердечки, — кивнула девушка. — А почему спиральки?
Митин пожал плечами и опустив взгляд произнес:
— Колосок у меня плохо получается… А ничего больше я пока не научился.
Гудвин вышел из машины и кивнул Чахлому.
— Здесь ждите.
Уголовник понятливо кивнул и быстро направился обратно в машину.
Авторитет же, оглядел довольно простенькую вывеску «Кальянная Алладин», покачал головой и направился внутрь. Там он кивнул мужчине, что наливал пиво в кружку и прошел в дальнюю комнату, где его уже ожидала женщина.
— Мое почтение, — кивнул Гудвин, прикрывая за собой дверь.
Дородная тетка, весящая с виду не меньше ста килограмм при росте метр семьдесят в лучшем случае, кивнула и указала на кресло. При этом она еще и кальяном затянулась так смачно, что за одно дыхание вся комната заполнилась дымом.
— Нет, ты только это попробуй! — произнесла она мужским голосом. — Грейпфрут вместо чаши для табака! Это просто… просто… удивительно…
— Я не фанат этого удовольствия Михаил Мамукович, — покачал головой вор. — И что за странная у вас маскировка?
— Какая была, — хмыкнул в ответ Григорян. — Мне для тебя специально что-ли подбирать?
— Нет, просто…
— Да, эти огромные сиськи мешают, — кивнул следователь. — Но что мы все обо мне, да обо мне? Давай, выкладывай. Лез кто к этому мелкому?
— Ну-у-у-у… как сказать, — задумчиво произнес Гудвин. — Можно и так сказать.
— Твою мать, Гудвин, не зли меня, да? Хочешь, чтобы все наши шашни к авторитетам ушли?
— Зачем же, — хмыкнул вор. — Просто у меня ситуация вышла сложная. Дело мне поручили, а воплотить без вас в полной мере, видимо не получится.
— За наркоту — сразу нет. Не пущу и не позволю. Лучше тебя солью и нового урку найду.
— Зачем так сразу, гражданин начальник? — сморщился Андреич. — Мы же с вами сразу договорились — с наркотой дело не ведем.
— А чего надо?
— Деньги на меня повесили, — вздохнул Гудвин. — Большие деньги и отмыть их надо. А у меня даже кафешки ни одной нет. Работать не через кого.
— Ты местных самозанятых подмял, — фыркнул Григорян и снова затянулся кальяном. — Тебе мало что-ли?
— Мало, гражданин начальник. Очень мало, — печально кивнул вор. — Там суммы совсем другие. Как бы не засветиться у местных налоговиков.