Его темный взгляд, в котором, клянусь, не было души, медленно убивал – таким ледяным, бездонными и мрачным он был.
– Откуда ты здесь? – низкие вибрации его голоса заставили меня покрыться липким холодным потом.
– Я из Молберна, дочь Тангора. Мое имя Тея. Я здесь, чтобы сразиться с драгманцем, – выдала я все, как на духу.
Акар медленно двинулся вокруг колодца. Его движения были выверенными, гибкими и точными, как движения хищника. И как хищник, зверь, в котором жил только мрак, этот дух безумно пугал меня. Он был неподвластен тому, что руководило большинством людей – чувствам.
– Сразиться? – прошептал Акар и тихо рассмеялся. – Жребий выпал не тебе, ведь так?
– Так, – согласилась я. – Но какая теперь разница?
Он взглянул на меня искоса.
Шел, не спеша.
Вооружен – при ходьбе черный плащ открывает взору длинные ножны и рукоять с черной оплеткой.
Во мне зарождался такой дикий страх, что я теряла нить беседы. Все, что я могла – втягивать носом воздух и напряженно следить за передвижением этого мужчины.
– Тысячелетиями вы убивали друг друга, повинуясь проклятию Эморы, – медленно произнес он. – Два народа, созданных бывшими любовниками, дети Эморы и Тангора. И так продолжалось бы бесконечно долго, не появись ты здесь.
Это заявление изумило меня.
– При чем здесь я?
Он снова рассмеялся: низко, хрипло. Этот смех поднял из глубин моей души неприятную волну дрожи.
– При том, что никому из нас, глупая человеческая дева, не выгодна твоя смерть.
О, боги!
Я поежилась, пытаясь отыскать взглядом силуэт Ха-шиира. Его вечно нет рядом, когда он так нужен!
Я повернулась на бортике, не желая выпускать Акара из вида, потому что он уже почти закончил полноценный круг.
– Почему тебя называют хозяином гор? – задала я бестактный вопрос в тот самый момент, когда он остановился напротив меня и сцепил за спиной руки – лязгнули сталью его перчатки с шипами.
– Этот мир и все, что в нем, создала Эмора, – ответил он. – Но она желала того, что было ей неподвластно, создавать людей, наделенных свободной волей. Первым она сотворила Борогана. Взяв сильные стихии, переменчивые и непокорные, она соединила их воедино: огонь и воздух. Она наделила своего избранника разумом и призвала править вместе с ней, – Акар вскинул голову на окна замка, в которых мерцал свет от огня каминного духа. – Но Эмора быстро охладела к нему. Бороган был неосязаем, прожорлив и вспыльчив. Без пищи он затухал и лишался разума. Тогда Эмора поднялась в горы и создала из тверди камня другого мужчину. Холодного, рассудительного и жестокого. Воина, которым она сумела бы управлять. Она дала ему имя Акар, – он сделал ко мне шаг, но остановился, потому что я едва не грохнулась в колодец от страха. – Я подчинил себе Борогана, создав Кузницу. Я выковал солдат и подданных… но Эмора была вновь недовольна. Я был создан из камня и лишен живого сердца.
– А дальше? – с ужасом прошептала я, надеясь, что Ха-шиир все-таки подоспеет. – Что было потом?
– Я ранил зверя в лесу, Эмора забрала его сердце и создала лесного духа. Того, кто, по ее мнению, был способен на чувства. Она возвеличила его, сделав своим королем, но он был связан с лесом и не мог надолго покидать его. И Эмора вновь заскучала. Дерион надоел ей.
– И появился Тангор?
Акар стоял напротив меня непозволительно близко, глядел черными глазами сверху вниз.– Тангор не был ее творением. Она привела его в этот мир, приказав нам чтить его, как ее мужа, и подчиняться ему. Мы были всего лишь ее созданиями, он же был ей равен.
– И они полюбили друг друга?
И жили долго и счастливо, так ведь?
Акар усмехнулся.
– Она создала для него замок на границе миров. Вы, люди, называете его Замок встреч. В нем было зеркало, через которое Тангор мог приходить к ней. Но спустя время, Эмора посчитала вас, людей, недостойными созданиями и захотела уничтожить. Тангор не позволил.
– Она посчитала это предательством?
– Она прокляла Тангора, лишила его памяти и заколдовала зеркала. Людская раса была расколота надвое и появились драгманцы. Проклятие замка вынуждает вас уничтожать друг друга. Каждые десять лет вы должны биться насмерть и приносить в дар сердце врага.
– А Эмора? Что стало с ней? Погибла?
– Возможно.
– А другие избранные воины? Ты убил их?
Губы Акара изогнулись в усмешку.
– В начале я позволил двум из них уйти.
– Двум из четырех сотен? – я позволила себе недовольство и даже злость. – Какое великодушие!
– Великодушие? – повторил Акар. – Мне незнакомы ваши человеческие чувства.
Глядеть в его глаза мне было неприятно: в них не нашлось даже крупицы сострадания.
– А со мной что собираешься делать?
– Я заберу тебя в Железный дворец.
Я нервно сглотнула.
– Зачем?
Уголок его губ снова дернулся, в глазах вспыхнул темный огонек.
– Чтобы спать с тобой, глупая.
Все у меня внутри обмерло от страха.
– А как же драгманец? – прошептала я.
– Оставлю его в живых, если пойдешь со мной добровольно, – и тихо: – Как тебе такое великодушие?
Глава 7
Акар не нуждался в тепле. Существо, сотворенное из камня, не замечало не только стужи, но и моих мучений. Ветер, который искусал мою кожу, сделав ее шершавой и грубой, казалось, забрался под куртку. Ноги я вовсе перестала чувствовать.
Снова собиралась метель: выла, обсыпала снежным крошевом, обжигала холодом.
Понимал ли жестокий горный дух, что я могу замерзнуть насмерть?
– Я больше не могу, – простонала я, снова увязая в сугробе.
Села в снег, обессилив и желая отдохнуть.
Акар, который двигался до моего оклика уверенно и быстро, обернулся и удивленно посмотрел на меня сверху вниз.
– Что с тобой?
– Я умираю.
Он сделал шаг ко мне и замер, внимательно наблюдая, как облачко пара вылетает у меня изо рта, как окутывает иней ресницы, как синеют губы.
– Я могу подарить тебе бессмертие, – придерживая рукоять меча, он преклонил колено, чтобы заглянуть мне в глаза: – Хочешь стать бессмертной?
Дерион тоже предлагал мне бессмертие, и, если учесть, что сейчас все мое тело болело от стужи, я, разумеется, хотела.
– Ты что-то попросишь взамен? – уточнила я.
– Да. Ты будешь моей вечно.
– Прости, но я не люблю тебя.
Акар склонился ко мне, поддел подбородок пальцами.
– Любовь, – протянул он, равнодушно рассматривая мое покрасневшее от холода лицо. – Я ненавижу это слово. Оно ничего не значит для меня.
Я так замерзла, что почти не могла говорить.
– А для меня значит.
Акар опустился на второе колено, отбрасывая подол плаща.
Мое заявление, кажется, его разозлило.
– Ты понимаешь, для чего нужна мне? – сощурил он темные глаза, решив, кажется, расставить все точки над «и». – Я – не Дерион. Я – не Бороган. Понимаешь ли ты, что я с тобой сделаю?
– Да. Понимаю.
– И все равно пойдешь со мной?
– Но ты бы убил Ха-шиира, – вменила ему в вину. – Я не могла тебе позволить!
Голос стал стремительно садиться. Боль сдавливала легкие, мешая дышать. Если я не умру сейчас, то точно заболею… и умру потом.
– Драгманец – твой враг, – Акар резко поднялся. – Я бы сделал тебе одолжение.
– Я сама… как-нибудь…
Захотелось скрутиться калачиком, но тело будто одеревенело. Я прикрыла веки, повинуясь дурацкому желанию – сбежать от холода, боли и страха в мир сладких теплых сновидений.
– Если уснешь, то замерзнешь насмерть, – без эмоций заявил Акар.
– Знаю.
– Вставай.
Сквозь слипшиеся от слез ресницы я смотрела на возвышающийся надо мной силуэт горного духа: он внушал только страх и чувство собственной никчемности, ведь я была слишком слаба. С рэйконом у меня еще были шансы, но у одной – никаких.