— Ну, многих. Короля Ву из Маньчжурии, Папу Адриана VII[10], президента нашей страны Харди, короля Марселя из Оверни, философа Габриеля Топлица. И хорошо, что мы их убрали. Плохие были парни.
— Никогда о таких не слышал, — сказал Глассье.
— Естественно. Мы их убили, когда они были детьми.
— Хватит дурачиться, Вилли, — вмешался Григорий.
— Вилли не дурачится, — возразил Эпикт. — Откуда, по-вашему, я взял идею?
— Взгляните на мир, — тихо сказал Алоизий. — На наш городок с полудюжиной башен из серого кирпича. Мы сможем наблюдать, как он будет разрастаться или съеживаться. Изменится мир — изменится и городок.
— А я, кстати, еще не побывала на двух выставках из тех, что сейчас проходят в городе, — сказала Валерия. — Не дайте им исчезнуть! В конце концов, их всего три!
— Наше отношение к современным изящным искусствам полностью совпадает с мнениями, изложенными в рецензиях, которые мы также взяли в качестве эталонных текстов, — сказал Одифакс О’Ханлон. — Можете не соглашаться, но мы уже давно не видали такого упадка искусства. Живопись представлена только тремя школами, и все они переживают не лучшие времена. Современная скульптура — это школа «Металлолом» и непристойные паяные безделушки. Единственный действительно массовый вид искусства — граффити на стенах туалетов — не оставляет простора для воображения, отличается грубой стилистикой и просто неприятен для восприятия. Немногочисленные мыслители, которых я могу вспомнить, — покойный Тейяр де Шарден [11] и мертворожденные Сартр, Зелинский и Айхингер. Ну хорошо, раз вы смеетесь — нет смысла продолжать.
— Все мы, здесь собравшиеся, — эксперты в различных областях знаний, — сказал Когсворт. — У большинства широкий кругозор. Мы хорошо знаем подноготную мира. Давайте же сделаем то, ради чего мы собрались, и посмотрим на результат.
— Эпикт, жми на кнопку! — распорядился Григорий Смирнов.
Из механических глубин Эпиктистес выпустил аватара — полуробота, полупризрака. Вечером 14-го дня августа месяца 778 года по дороге из Памплоны в Рансесвальесе предатель Гано был схвачен и вздернут на единственном в дубовой роще рожковом дереве.
И все изменилось.
— Ну как, Эпикт, сработало? — спросил Луи Лобачевский, сгорая от нетерпения. — Не вижу никаких изменений.
— Вернувшийся аватар доложил, что миссия выполнена, — сообщил Эпикт. — Я тоже не вижу ничего нового.
— Давайте посмотрим на свидетельства, — предложил Григорий.
Присутствующие — десять человек и три машины: Ктистек, Кресмоидек и Проаистематик — повернулись к свидетельствам и испытали разочарование.
— В тексте Гилария не изменилось ни слова, — проворчал Григорий.
И действительно, текст оставался в точности прежним:
«Король Марсилий Сарагосский, ведущий сложную игру, взял деньги у кордовского калифа, чтоб убедить Карла Великого отказаться от завоевания Испании (чего тот, кстати, не только не планировал, но и не сумел бы осуществить); стребовал с Карла Великого компенсацию за города у северной границы, поскольку те возвращались под христианское управление (хотя сам Марсилий никогда ими не правил); и взимал плату со всякого, кто проходил по новому торговому пути через его город. Взамен Марсилий подарил Карлу ученых в количестве тридцати трех человек, столько же голов мулов и несколько повозок манускриптов из древней эллинистической библиотеки. Дорога через перевал, соединяющая два мира, была открыта. Вдобавок обе стороны теперь имели доступ к Средиземному морю. Два мира приоткрылись друг для друга, что оказало благотворное влияние на каждую из сторон и на цивилизацию в целом».
— Не изменилось ни словечка, — констатировал Григорий. — История проследовала тем же курсом. Эксперимент не удался. Почему? Мы попытались с помощью устройства, которое мне кажется невообразимо сложным, сократить период беременности и ускорить рождение нового мира. У нас не получилось.
— Наш город не изменился ничуть, — сообщил Алоизий Шиплеп. — Он все такой же большой и прекрасный, с двумя десятками импозантных башен из разноцветного известняка и мидлэндского мрамора. Очень значительный культурный и деловой центр. Мы его любим, но он такой же, как и всегда.
— Все выставки и спектакли остались на месте, — радостно сообщила Валерия, изучив афиши. — Включая те, на которых я еще не была. Их больше двадцати. Я так боялась, что они исчезнут!
10
Во время написания рассказа не было Папы Адриана VII. Период его папства — с 1984 по 2006 гг. (Прим. ред.)
11
Пьер Тейя́р де Шарде́н (1 мая 1881, Овернь, Франция — 10 апреля 1955, Нью-Йорк) — французский теолог и философ, священник-иезуит, один из создателей теории ноосферы. Внес значительный вклад в палеонтологию, антропологию, философию и католическую теологию; создал своего рода синтез католической христианской традиции и современной теории космической эволюции. Не оставил после себя ни школы, ни прямых учеников, но основал новое течение в науке — тейярдизм. (Прим. ред.)