По поручению его императорского высочества, великого князя Николая Николаевича, а также в согласии со штабом Добрармии, обращаюсь к вам по следующему поводу:
Небезызвестно вам, господин офицер, что красные накануне своего падения. Объединенные силы русской армии, не желая братского кровопролития, употребляют все меры для безболезненного разрешения кризиса.
Считаясь с вашими талантами и военным гением, Е. И. В. предлагает вам оставить службу у красных и вместе со штабом своим и армией перейти на сторону русских войск. Никаких репрессий, разумеется, ибо мы хорошо знаем трудности бытия русских офицеров в зоне красных. Напротив, Е. И. В. обещает вам — первое: на данное предприятие сто тысяч рублей в твердой в валюте; второе: учитывая ваше крупное военное дарование, обещает вам чин полковника Добрармии.
У вас, как у русского и к тому же офицера, не должно быть колебаний. Бог да поможет вам стать на верный путь.
В случае вашего согласия, в чем ни Е. И. В., ни штаб не сомневаются, зная вашу русскую душу и неприязнь советской власти к вам, надеясь на вашу честность, приглашаю вас к себе для личных переговоров. Остаюсь глубоко уважающий и преданный вам
Перечитав еще раз письмо, он подошел к окну. У вагона стоял, как ни в чем не бывало, принесший письмо толстогубый человек.
«Не боится, — подумал Воронин. — И прав, чего бояться. Дело красных проиграно. У них мне делать нечего. Нужно спешно уйти. Штаб пойдет за мной — но пойдут ли бойцы? Надо поговорить с полковником Сергеевым. Не зевай, Воронин, здесь есть чем поживиться. Счастье снова дается в твои руки».
Он быстро уничтожил письмо, вышел из вагона и, подойдя к посланцу, спросил.
— Где я найду писавшего письмо?
— Идемте со мной, — ответил толстогубый.
— Хорошо.
Миновав несколько улиц, они остановились у ресторана «Лебедь».
— Заходите и садитесь за стол. Они вас найдут, — сказал проводник.
— Хорошо, — ответил Воронин, в то же время думая: «А нет ли здесь какого-либо подвоха?» Но тут же он уверил себя в том, что опасности быть не может.
Сел за стол и заказал себе чай. Тут же подошел к нему высокий стройный человек в сюртуке. Поклонившись, он присел к его столу.
— Господин Воронин? — полушопотом сказал он, протягивая собеседнику пакет. — Я доверяю вам. Вот обещанные сто тысяч рублей в долларах.
— Об этом после, — сухо ответил Воронин. — Нужно поговорить.
— Тогда пойдемте ко мне в номер.
Когда они вошли в небольшую комнату с кроватью, умывальником, креслом, с картинами на стенах, незнакомец закрыл дверь на ключ и отрекомендовался.
— Я полковник Сергеев.
— Приятно, — ответил Воронин. — То, что предлагаете мне вы, — мой идеал. С этой целью я стал командующим армией красных.
— В этом мы не сомневались, — ответил Сергеев.
— Но дело в том, господин полковник, что вряд ли армия пойдет со мной.
— Можно под другим соусом обезвредить красных.
— Именно?
— Объявите ревком агентурой немцев.
— А дальше?
— Арестуйте ревком.
— Это можно.
— Двиньте армию по нашим указаниям.
— Куда?
— К Пятигорску.
— Что этим достигается?
— Многое. Во-первых, обнажается фронт, второе — деморализуется крупная воинская часть, третье — мы имеем время и возможность под Пятигорском устроить засады и там истребить непокорных.
— Это будет необходимо.
— Вы, стало быть, согласны?
— Вполне.
— Тогда по рукам.
— Дело в том, что ко мне в армию выезжает комиссия, которая, возможно, захочет меня арестовать.
— Нужно арестовать комиссию.
— Значит, я с завтрашнего дня начинаю действовать.
— Действуйте, господин полковник. Вот деньги. Вот приказ о вашем производстве.
— Благодарю, полковник.
— Не стоит благодарности. Только действуйте энергичней. Я сейчас же отправляюсь в ставку и с инструкциями буду на днях у вас. Прощайте, желаю полного успеха.
Утром Василий Гончаренко зашел в ревком.
Дивизия таяла, как снег на солнце. Нужно было принимать решительные меры к предотвращению полного развала. Нефедов и Васяткин направились туда же за полчаса раньше и подождали его в кабинете Полноянова.
— Враг, как смертельно раненый зверь, особенно опасен в эту минуту, — говорил знакомый голос, когда Василий вошел в помещение. — Нужно немедленно повести самое широкое наступление и уничтожить кадетов. Наступление, кроме того, поможет удержать на высоте боевой дух нашей дивизии.