Потом все смолкло вокруг.
«Спасен. Но надолго ли?» — подумал он. Попробовал подняться на ноги. Это ему удалось без труда.
«Куда же итти? Что впереди, там, где горят разноцветные станционные огоньки?»
Собрав всю свою выдержку, он смело зашагал вдоль полотна к далеким электрическим звездам.
Вновь заломило голову. Озноб противной, зябкой дрожью пробежал от поясницы к затылку.
«Болен, простудился», — решил Нефедов.
Впереди замаячила темная постройка.
— Эх, если бы развязать руки! А то чорт знает на кого наткнешься.
Но, несмотря на эти сомнения, он шел все вперед уже вдоль темной улицы.
В стороне за проулком сверкает огонек курильщика.
«Была не была». Нефедов направился к огоньку.
Скамья. На ней пара. Ночь темная, хотя небо усыпана яркими звездами.
— Товарищи, помогите, — сказал он.
— Ишь, нализался, барбос. Проваливай, пока цел.
— Я не пьян, товарищи. Меня ограбили.
— Чего врешь? — Со скамьи поднялась фигура мужчины.
— Чей будешь?
— Проезжий.
— Проезжий?.. Смотри-ка, Мотя, да у него, верно, руки связаны.
— Ну, развяжи, раз просят, — посоветовал женский голос.
— Посвети, Мотя.
Чиркнула сера, загорелась спичка.
— Разделали, братец, тебя под мрамор. — Спичка, погасла, но Нефедов успел заметить на груди одетого в солдатскую обмундировку мужчины большой красный бант.
Наконец руки освобождены. Нефедов с наслаждением почувствовал себя способным защищаться.
— Спасибо, друг.
— Не на чем.
— Что, красный?
— Ну да, не кадет. Из отряда Черноусова я.
— А он за советскую власть?
— Ха-ха-ха! Вот чудак, а то как же? Большевик он.
— А как к нему пройти?
— На что тебе он?
— Дело серьезное есть.
— Скажи, какое?
— Ну, подойди, скажу. Громко нельзя.
Парень недоверчиво подошел. Нефедов вкратце рассказал о предательстве Воронина и о себе.
— Нужно предупредить Черноусова. Он меня знает.
— Ну, пойдем, коли так. Мотя, голубка, прощай до завтра.
Черноусов — солдат, высокий, длинноволосый, усатый блондин, крепко спал на лавке, когда Нефедов вошел в помещение.
Провожатый разбудил начальника. Тот вскочил на ноги, зевнул, удивленными глазами уставился в лицо Нефедова.
— Что за страшилище? — спросил он.
— Кажет, что вы знаете его, товарищ начальник.
— Нет, не знаю. Кто будешь, дядько, говоря.
— Я — Нефедов, разве не узнал?
— Нехведов, смотрика-сь. Вместе в штабе и в ревкоме были?
— Да.
— А как ты… откуда ты? Да кто тебя обмолотил так? Или спьяну?
— Белые. Слушай, Черноусов. Надо нам спешить. — Нефедов более подробно рассказал ему о событиях последних дней. Черноусов слушал молча. И только когда рассказчик кончил, громко выругался.
— Сучья стерва, Воронин. Вот шельма. А все, брат Нефедов, оттого, что на охвицеров равнялись в ревкоме. Мол, больше понимает. Вот и напонимали. Но разговорами не поможешь. Воронинскую армию нам не обезоружить. Один взвод у меня здесь. Только вчера приехал вербовать добровольцев. Нужно бежать к ребятам, а то хорош командир. Сейчас же поедем.
— А далеко твой отряд?
— Под Ставрополем.
— И я с тобой.
— А куда ж тебе деваться?
…Ехали степью, привольной, широкой. Загоралась задорная ранняя зорька. Чуть тронутое бирюзой небо еще продолжало смеяться яркими звездами.
Отряд из двадцати пяти конных трусил рысцой по влажной, росистой траве.
Нефедов, ехавший рядом с Черноусовым, вдруг снова почувствовал головокружение, слабость, холодный озноб. Противный липкий пот покрыл все его тело.
— Болен я, — сказал он соседу.
— А что с тобой?
— Мутит что-то и жар.
— Тиф, небось. Теперь страсть как тиф косит. В моем отряде сто с лишним человек заболело. Воздух сырой, поэтому и тиф.
Помолчали.
Позади послышались странные фыркающие звуки. Все конные насторожились.
— Что это?
— Никак автомобиль.
— Посмотрим, свои или чужие.
— А что?
— Если чужие — снимаем, а автомобиль нам пригодится, скорей к своим приедем. Ну-ка, стой, ребята, приготовь винтовки.
На крутом повороте дороги отряд притаился.
Загорелись впереди два автомобильных глаза. Машина двигалась не спеша. Вот она поровнялась с засадой.
— Стой! — закричал Черноусов. — А то застрелим всех.
Машина, дрогнув, послушно встала.
— Кто такой едет?
— Воронин со штабом, — ответил знакомый Нефедову голос.
Конные окружили автомобиль.