— Кажется, я действительно заслужил,— ухмыльнулся Чейн.
— Дело слишком плохо оборачивается,— прозвучал тихий голос Дайльюлло.— Завтра они тебя выведут и в качестве возмездия выломают тебе обе руки. Я не знаю, что ты будешь делать, обреченный потом на медленную смерть.
Чейн снова поднес к губам пуговицу и прошептал:
— Неужели вы соизволили вызвать меня и сообщить по рации только для того, чтобы выразить это сожаление?
— Конечно же, нет. Есть вещи поважнее.
— Полагаю, что так. Какие?
— Чейн, слушай внимательно. В той части тюрьмы, где ты находишься, хараловцы, вероятно, содержат пленного офицера с Вхола. Он мне очень нужен. Мы отправляемся на Вхол и, если доставим туда освобожденного нами их соотечественника, то будем вне подозрения.
Чейн понял.
— Но почему же вы не попросили его у самих хараловцев?
— Они с подозрением отнеслись даже к моей просьбе поговорить с ним! Представляю, чем обернулась бы моя просьба взять его и увезти. Это привело бы их к убеждению, что я собираюсь переметнуться на сторону вхоланов.
— А разве у них не возникнет такое же подозрение, если я его вырву отсюда?
— К счастью, мы будем уже далеко от Харала,— резко ответил Дайльюлло.— И их подозрения не будут иметь никакого значения. А теперь не пререкайся, Чейн, и слушай внимательно. Я не хочу, чтобы этот человек знал, почему ты помог ему бежать. Поэтому скажи, что ты нуждался в нем для того, чтобы он помог показать дорогу, поскольку сюда тебя приволокли без сознания, и тому подобное.
— Ясно,— сказал Чейн.— Но вы забыли одну вещь: как мне выбраться из этой камеры?
— Пуговица на правом верхнем кармане твоей куртки является автометом, то есть миниатюрным атомарным огнеметом.
Напряжение у него — шесть, продолжительность действия — сорок секунд. Кнопка включения — сзади.
Чейн с интересом посмотрел на пуговицу.
— И сколько же еще имеется таких хитроумных миниустройств?
— Достаточно. Но у тебя их нет, Чейн. Тебе я доверил только два, да и о них раньше ничего тебе не рассказывал.
— А вдруг этот вхолан содержится не здесь, а где-то в другом месте?
— В таком случае,— бесстрастно ответил Дайльюлло,— для тебя будет лучше его найти. Если ты выберешься из тюрьмы один, без него, то на корабль не являйся. Мы стартуем без тебя, а ты гуляй здесь.
— Знаете, Джон,— восхищенно сказал Чейн,— порой мне кажется, что из вас получился бы Звездный Волк.
— Запомни, Чейн еще одну вещь. Если наша операция завершится успехом, нам предстоит возвратиться на Харал за вознаграждением. Поэтому — никаких убийств. Повторяю, никаких убийств! Конец связи.
Чейн поднялся и тихо в течение нескольких минут занялся разминанием рук и ног, пока не удостоверился в исчезновении последних остатков онемения. Затем на цыпочках подошел к решетчатой двери, прильнул к ней лицом.
Напротив можно было видеть ряд таких же дверей, а в дальнем конце коридора только ноги охранника, развалившегося в кресле. Чейн отошел от двери, задумался.
Спустя некоторое время он осторожно открутил с куртки обе пуговицы. Радиопуговицу он сунул в карман рубашки. Затем снял куртку и присел на полу около двери.
Курткой не туго он обернул один из металлических прутьев у основания, оставив небольшой участок свободным. К этому участку он приставил крошечное отверстие пуговицы-атомета, затем свободной рукой перекинул фалду куртки на другую руку и на атомет, нажал на нем сзади кнопку.
Куртка прикрыла крошечное пламя, а покашливание Чейна заглушило шипение атомета. Продержав пламя около двадцати секунд, Чейн снял палец с кнопки.
От подпаленной куртки потянулись легкие струйки дыма. Размахивая руками, как веером, Чейн погнал дым от двери в глубь камеры с тем, чтобы тот вышел через окно-амбразуру наружу, а не стелился по коридору.
Он размотал подпаленную куртку. Металлический прут был прожжен насквозь.
Чейн подумал, что можно прожечь металлический прут и на другом конце, а потом просто вынуть этот участок, но решил этого не делать без крайней необходимости: атомет, возможно, еще пригодится.
Положив в карман свой крошечный инструмент, Чейн ухватился за прожженый толстый прут, как бы пробуя его. Он почувствовал полную уверенность в том, что его варновской силы будет достаточно, чтобы сломать и отогнуть его. Но он был не менее уверен и в том, что шума при этом не избежать.
Однако, если не прекратить слишком затянувшиеся размышления, то можно погибнуть до принятия решения. Чейн крепко обхватил руками прожженый прут, и все свое отвращение к клетке, в которую его посадили, трансформировал в неистовый прилив силы в своих мускулах.