Приехав, я первым делом пронеслась в гостиную, ждать не было сил. Разложила скатерть, достала колоду, выложила уже родные мне три карты, загадала желание про пиццу, взяла кошку, закрыла глаза и перестала дышать. Нет, по нулям, ничего больше не работало. Никто не вез мне пиццу. Но Фрейя была спокойна, видно было, что в этом доме ей нравится гораздо больше, чем в моей квартире. Я уже собиралась впасть в окончательную панику, но меня отвлек телефонный звонок.
— Привет, мам! — сказала я как можно беззаботнее.
— Фень, а ты, собственно, где? Мы же договаривались сегодня поехать мне за шторами.
— Прости, мам, совершенно забыла. Вылетело из головы. Я уехала на дачу. Завтра съездим.
— А что ты там забыла? Решила еще чего-то вывезти? И действительно, я подумала, неужели там кроме этажерки и сундука других приличных вещей нет? А то Федя продаст дом, и кому-то еще и наши вещи перепадут.
Но то, что кому-то перепадут наши вещи, я уже не услышала.
«Сундук!» — осенило меня. Надо его вернуть обратно в дом. Эта мысль настолько была проста и очевидна, что я моментально положила трубку. Пусть мама думает, что связь прервалась, сейчас не до нее. Рассоединившись с мамой, я тут же набрала вчерашний номер перевозки.
— Алло, здравствуйте! Недавно я у вас заказывала перевозку мебели. — И я назвала фамилию и адрес.
— Да, все верно, — подтвердила девушка на том конце провода. — А что, у вас к нам какие-то претензии?
— Нет, что вы, — поспешила я ее успокоить. — Мне надо, чтобы сегодня вы этот сундук перевезли обратно. Сегодня и срочно. Я не могу ждать. Совсем не могу.
Я готова была расплакаться, сказывалось напряжение последней недели.
— Сегодня — никак. Извините. Все машины на заказах. Могу на завтра оформить. Вас устроит?
— Нет, — резко сказала я. — Меня не устроит. — И я прервала звонок.
Не теряя ни минуты, я нашла номер другой фирмы по доставке мебели, и уже через пять минут, продиктовав адрес городской квартиры, я закрывала калитку. Фрейю я опять потащила с собой. Потому как, если я ее оставлю здесь, она может убежать, и тогда опять одного «ингредиента» не будет хватать. Фрейю теперь надо беречь как зеницу ока! Я начинала догадываться, что схема не так проста, как мне показалось с первого взгляда. Нужно всех и все собрать в доме. И я не удивлюсь, если окажется, что и время должно быть определенное.
Как назло, на улице стояла аномальная майская жара. Я взмокла, хотела пить, Фрейя, опять почувствовав неладное, начала мяукать и вырываться из моих рук.
В электричке все было ужасно. Фрейя продолжала мяукать на весь вагон. Рядом со мной сел неприглядного вида мужик подшофе. Это ж надо, люди живут. Время одиннадцать утра, а он уже навеселе. Он постоянно тянул руки к моей кошке, пытаясь почесать ей за ушком, давал мне, как ему казалось, ценные советы. Мол, кошка пить хочет или есть. Затем сказал, что она и вовсе болеет, потому что здоровая кошка так голосить не должна. Я молчала, вступать с ним в дискуссию не было желания. Мужик не унимался. Женщина, сидевшая напротив нас, собралась выходить. Он решил повести себя как рыцарь и сказал:
— Мадам, разрешите за вами поухаживать. Я достану вам вашу сумку.
Сумка стояла на верхней полке, надо мной. В тот момент, когда он полез ее снимать, поезд резко затормозил… Сумка выпала у него из рук прямо на меня, а его отшвырнуло на тетку, которая в тот момент уже встала. Их обоих отбросило в проход, где они и завалились на пол.
— Мужчина, вы что себе… нам… тут устроили? Кто вас просил? Нажрутся с утра, лезут еще везде! — Речь ее от возмущения была несвязная.
Я тем временем здорово получила сумкой по голове. Но главное не голова, главное, что в руках у меня уже не было Фрейи.
Вскочив как ошпаренная и вынимая из волос пучок теткиного укропа, я шагнула в проход и увидела кошечку уже в конце вагона.
Путь к ней мне преграждала валяющаяся парочка. Тетка пыталась вылезти из-под мужика. Сделать это было непросто. У них каким-то витиеватым образом перепутались тела. Мужику нравилось, это было видно. Он ржал и повторял:
— Мадам, без паники! Сейчас все решим! Не пихайте меня так ногами, вы делаете мне больно!
Тетка к этому времени окончательно озверела и орала:
— Люди, да уберите вы этого козла с меня! Снимите урода, мне выходить, сейчас остановка уже!