Есть у каждого в мире желание,
А у многих, порой, не одно,
У одних оно частое, давнее,
У других джинн сбежит со всех ног...
Я полгода забыть все упрашивал
Свое сердце и разум слепой
Позабыть обо всем, что раскрашивал
В черно-белый, цветной, но не свой.
И напрасно просил, и напрасно молил -
Нет, не стали ценны будней радости.
Одного лишь хотел, об одном лишь мечтал,
Но злат-рыбка строга даже в малости.
Три желанья всего лишь исполнить смогла,
Только те, что вот я не загадывал.
Мне не нужно того, что Судьба мне дала,
Коль ни разу Ее не порадовал.
Зачем ты смотришь на меня
Зачем ты смотришь на меня,
Зачем улыбку даришь взглядом?
Зачем вернула в сердце страх,
Что счастье - вот оно, и рядом.
Чего бояться? - спросишь ты,
Ведь шаг вперед весь мрак рассеет.
А я отвечу, что уйду,
В закат и скоро, несомненно.
То здесь, то там, непостоянен,
К дорогам привязал себя,
Они - друзья мои, и странно
Ведут меня куда-то вдаль.
Грустить ты будешь, но недолго,
Дай Бог, хотя бы пару дней...
А я вздохну свободно: больно
Мне не бывает, уж поверь.
Звезда и волк
Плачет тихонько звезда на краю небосвода,
Рассвет нежно-розовый следует мягко за ней.
Волк одинокий поет вместе с ней, грустно, звонко:
В заоблачных далях течет ее светлый ручей.
Звериные лапы - не крылья, на них не взберешься
По синему камню высоких прозрачных небес.
Подпрыгнуть бы выше и в ветер клыками вцепиться,
Но когти своим весом острым вновь тянут к земле.
Лохматый охотник не будет сдаваться печали,
Объявит войну своей вечной, грызущей тоске,
И песню закончив, он вновь распрямит свои лапы
И дальше искать будет тропку сквозь грозы к мечте.
Злое
Это не трудно - казаться наивным, зная горькие правды слов.
Прятать сталь под черноземами пыли - давняя практика из глубины веков.
Одни молчат и ждут удобного времени - они с рождения умеют ждать;
Другие спешат и ловят моменты времени, их никто не заставит спать.
Есть еще третьи и четвертые, пятые, шестые и седьмые,
шести и семи миллардные - все живут, пока не станут седые.
Не вижу смысла в том, чтобы искать чью-то правду, не знаю, зачем всем искать смысл жить.
Этот день может стать последней искрой твоего часа, а после Вселенная даст
считанные минуты, чтобы твое тело успело остыть.
Клетка
Как гложет ярость душу,
Как грозы бьются в небе,
Так мысль вскипает в клетке,
И бури грозят сердцу.
А сердце тоже в клетке,
Вот только не из ребер,
Их не сломает ветром,
Но как-то просто Роком.
И клетка та из клятвы,
Что данной была небу;
Из памяти, что ярко
Сияет сквозь все тени.
И не сломают прутья
Лишенья и невзгоды,
И не откроет дверцу
Души нестойкой трепет.
Пусть кажется, не просто
Жить сердцу внутри клетки,
Но ключ от ее двери
Был выброшен зачем-то...
Крик
Эмоции вышли из-под контроля, боль и грусть съедают заживо, но самое страшное, что мне
больше не хочется кричать - как тогда, помнишь: на крыше или пустой дороге сквозь лес,
на берегу озера - так громко, как только смогу, чтобы до неба достать.
"Хэй!" - не знаю смысла этого слова, да мне это и не нужно, просто его очень удобно
извлекать из глубины души на выдохе, страх и сомнения разрывать.
"Хэй!" - это еще и удар, вызов всему и всем, краткое бегство от насущих проблем. И не
нужно переживать, я их все равно решу - кроме тех, которые только делают жизнь
интереснее - мне нужны приправы для пресных будней, и как можно острее.
"Хэй!" - это крик ушел от меня, потерялся, остался в плену прошлых ошибок, его забрала
девчонка с зелеными волосами.
Приходится признать, что одиночество - это болезнь, которую не вылечит шумная компания.
Добровольная, подобно взваленному на себя мешку с чем-то очень тяжелым и горьким, даже
если это сахар - пятьдесят кэгэ тоже вес, которым можно сломать позвоночник лицу,
одержимому иррациональным страхом.
Выкурить одну за одной сигарету: Винстон, Максим, Парламент, какие-то тонкие, некоторые
даже с ментолом. Выбросить обугленный фильтр - курю жадно, чтобы жжение в горле заглушило
на миг бурю в душе - выкуриваю из нее червей и прочих паразитов, ха-ха.
Очень плохо, но сочиняя эти строчки, становится немного легче, до тех пор, пока не будет