В общем, все реально за-ши-бись!
— Михаил, рад вас видеть!
— Взаимно, — Миша привстал, чтобы пожать руку подошедшему мужчине. А тот уже устраивался со своим глинтвейном за столик. «Не спросив разрешения», — с раздражением подумал вдруг Миха. В такой популярности была обратная сторона. С твоим личным пространством никто на хрен не считается.
— А я снова к вам на школу через две недели записался! — обрадовал Михаила его собеседник.
— Ну здорово! — лучезарно и фальшиво улыбнулся Михаил. Он напрочь не помнил, кто это — но судя по словам, это один из его учеников, скорее всего, по одной из снежных школ — так называли групповые тренинги по совершенствованию техники катания. А «ученик», прихлебывая глинтвейн, увлеченно расписывал свои успехи, планы и все прочее про себя любимого. А Михаил прихлебывал безо всякого удовольствия кофе, кивал и думал о том, что этот человек ему напоминает Владимира. Нет, конечно, и в помине не было сейчас в общении этого откровенного хамского барства, собеседник Миши демонстрировал и словами, и поведением уважение к своему, как ни крути, наставнику. Бывшему и будущему. Но все равно — порода одинаковая. Белые столичные сагибы, хозяева жизни, которые уверены, что солнце встает ради них. И снег выпадает тоже для них. И горы появились из-за них. И вообще — все для них.
— Извините, я, наверное, совсем заболтал вас.
— Ничего страшного, — снова фальшиво улыбнулся и соврал Миша. — Но мне уже пора.
— Девятый нарасхват, — понимающе усмехнулся его собеседник. — Ну что ж, не смею задерживать. Увидимся через две недели, Михаил!
— Обязательно.
И день снова покатился, понесся, полетел — люди, встречи, снег, снаряга, объяснения, шутки, еще чашка кофе, и снова — люди, снова снег, слова и улыбки.
— Девятый, запрыгивай! — его хлопнули по плечу.
Михаил обернулся. И, улыбнувшись, сдернул с головы наушники. Если бы не они — он бы раньше услышал подъехавшего сзади Султана, одного из лучших местных снегоходчиков. И уж точно самого безбашенного. И самого любвеобильного. Песня из старого советского фильма «Если б я был в султан…» у них в поселке имела особый смысл.
— Ты домой? — Миша подошел к снегоходу.
— Ага, — Сул ловко спрыгнул с сиденья, забрал у Мишки сноуборд и стал приматывать его к багажному отделению снегохода.
— Рано ты сегодня.
— Не раньше тебя, — расхохотался Султан. — Отцу обещал в гараже помочь.
Мишка понимающе кивнул. Если Сул обещал отцу помочь — умри, но обещание выполни.
— Ну тогда погнали быстрее! — Мишка так же ловко, как и Сул, оседлал пассажирское сиденье. — Нельзя заставлять ждать Аюпа Джабраиловича!
Султан широко и белозубо улыбнулся. Если он и любил что-то больше, чем красивых девушек — то это слова «Погнали быстрее!».
Красный снегоход с утробным ревом рванул с места.
Мишка вышел из душа в одном полотенце на бедрах, прошел на кухню, достал из холодильника кастрюлю борща и поставил на плиту — супа там осталось не больше порции. Готовить Мишку научила мать — и у него оказался к этому делу если не талант, то определенные способности. Умением готовить Михаил удивлял всех — и друзей, и, больше всего, своих краткосрочных и многочисленных подружек. А сам Мишка не понимал, что в этом такого особенного. В приготовлении пищи нет ничего сложного, это даже может быть интересно. И, самое главное, ты ешь качественную свежую еду, про которую ты точно знаешь, как и из чего она приготовлена. А «Доширак» и курица-гриль — это жест отчаяния и удел тех, у кого руки из жопы растут.
Миша взял телефон со стола, чтобы проверить ленту новостей и сообщения, и в этот момент с улицы раздалось:
— Девятка! Де-вя-тик! Свет мой ясный, выгляни в оконце!
Мишка улыбнулся — и пошел на лоджию.
Квартира тети Ларисы была со всех точек зрения примечательной и замечательной. Во-первых, она располагалась на первом этаже, а для человека со снаряжением это был огромный плюс. Во-вторых, она располагалась на центральной улице, в доме, что стоял вдоль дороги, ведущей от автомобильной трассы к горнолыжному комплексу. Путь всех, кто ехал кататься, проходил мимо Мишкиных окон. И многие знакомые, ехавшие или шедшие мимо — мимо не проезжали и не проходили. А еще в квартире была довольно просторная кухня, на которой Мишка умудрился разместить даже диван и телевизор — и огромная лоджия, из которой Мишка устроил склад снаряжение и ремонтную мастерскую. А в комнате расположился сам Михаил — с кроватью, шкафами и рабочим столом с ноутбуком.