Говинда поклонился, сложил листок и спрятал его в карман. У двери он повернулся к Саре:
— Надеюсь, мы еще увидимся перед моим отъездом.
Сара кивнула:
— И я бы этого хотела, вот только встречаться с госпожой Кали я больше не желаю!
Говинда улыбнулся и вышел.
Марта отправилась на улицу, чтобы зажечь фонари на дороге, а Ларк попрощался с Сарой. Он пожал ей руку и довольно улыбнулся, после чего он и три констебля оставили ее наедине с инспектором Джерардом.
— Вам необходим отдых, — сказал Джерард, не пытаясь скрыть тревогу в своих ясных карих глазах. — Вы позволите навестить вас, чтобы убедиться в том, что вы поправились, мисс О'Рейли?
Он не отвел глаз чуть дольше, чем требовали правила приличий.
— Я привыкла рассчитывать только на себя, — ответила Сара. — Однако надеюсь, что вы меня навестите.
Глава 44
Не успела Сара устроиться за письменным столом в библиотеке и открыть записную книжку в кожаном переплете, где записывала свои идеи, как раздался звонок в дверь. Прошла неделя после того, как были найдены бриллианты, и Сара в первый раз решила немного поработать. Это не могла быть утренняя почта, Саре уже доставили записку от детектива-инспектора Джерарда. Он очень сожалеет, писал Джерард, что у него нет времени ее навестить, но он видел в «Меркьюри» Эллен, которая рассказала, что сестре стало гораздо лучше. И если это так, то не хочет ли Сара завтра совершить прогулку в лечебных целях под лучами осеннего солнца? Быть может, предлагал он, они пройдут до Роупмейкерс-Филдс, а когда она устанет, возьмут кабриолет и проедут остаток пути. Сара написала, что согласна.
Сара видела, что Марта только что понесла наверх мешочки с лавандой, которые использовала для ароматизации белья. Сара встала, продолжая размышлять над первой фразой, которую собиралась сегодня написать. В этот момент появилась миссис Веспер. Выражение ее лица было странным.
— Пришел мистер Говинда, мисс.
— Спасибо, Марта. Я приму его в гостиной.
На лице экономки появилось неодобрение, и она так нарочито тихо закрыла за собой дверь, что с тем же успехом могла ее захлопнуть.
Гостиная оставалась комнатой Лили, хотя никто не говорил об этом вслух. Здесь стояла самая красивая мебель с улицы Ватерлоо: богемский шезлонг с резными ножками, низкое кожаное кресло Франца, рояль. На спинках стульев висели кашмирские шали, а на диване лежало бирюзово-серебряное покрывало из парчи и шелка, которое Сара купила в Бенаресе. «Венера Ватерлоо» висела на лучшем месте над камином, в новой раме из красного дерева. Когда Сара вошла, Говинда стоял и смотрел на картину.
— Я пришел проститься, мисс Сара. Сегодня мой корабль уплывает в Бомбей.
— И вы заберете бриллианты с собой, чтобы вернуть их махарадже?
— Да. Я сразу же отправил ему телеграмму и вчера получил ответ. Судя по всему, он доволен.
Говинда улыбнулся каким-то своим мыслям, словно в его словах было некоторое преуменьшение.
— И что будет с бриллиантами, когда они вернутся к принцу?
— Еще перед отъездом из Бенареса я предложил махарадже вернуть Кали красный бриллиант, если мне удастся его найти.
— И он готов отказаться от красного бриллианта?
— К махарадже, если мне будет позволено так выразиться, вернулся здравый смысл. У меня возникло ощущение, что он очень сильно изменился и в первый раз за все время понял, что Сарасвати любит его беззаветно и что ее любовь не изменится, если она лишится самоцветов и других предметов роскоши. Думаю, теперь он начнет осознавать, что в жизни есть и другие радости, кроме славы побед, одержанных в сражениях.
— А что будет с Сарасвати?
— У нее появилась возможность познать закон дхармы, путь к высшей правде, ведь ее поступки привели к смерти не только жреца, но и Чарльза Герберта, и всех тех, кто погиб в Лондоне. Она сама вернет красный бриллиант в третий глаз Кали, статуя которой находится в ее деревне, и тогда Сарасвати сможет быть уверена, что цикл уничтожения, начатый созданием наваратны, наконец завершен.