Сила вырвалась наружу, и тело Владимира Дмитриевича начало стремительно меняться. Он применил технику, за которую и получил своё прозвище.
Яростный рёв пронёсся над округой заглушая звуки боя и вселяя страх в сердца всех, кто его слышал. Всех, кроме Романова, которому также хватило времени, чтобы превратиться в монстра. Огромный каменный исполин возвышался над поместьем Шуйских и был готов превратить своего противника в лепёшку.
Максим
Максим нёсся к месту указанному отцом, не обращая внимание на сопротивление Ниссы. Он должен позаботиться о ней, несмотря ни на что. Одно появление среди нападавших Романова, говорит о том, что на этот раз против Шуйских выступили очень серьёзные силы.
Он убил внука главы рода Романовых. Внерангового одарённого, который наверняка тоже участвует в этой атаке. И прибыл он специально, чтобы остановить деда. В том, что Бастион сможет одержать верх над Зверем, Максим сомневался.
Сперва он не понял, кого прибил, но лицо одного из погибших показалось Максиму знакомым, а потом всё расставил на свои места перстень Романовых, что сейчас лежал в кармане Максима. Подделать такую вещь невозможно, а снять перстень получится только с мёртвого человека. Он сам не знает, для чего взял себе этот перстень, но не хотел его выкидывать или оставлять на трупе.
Бежать пришлось без усиления даром. Это в самом начале их побега Максиму удалось вырваться за пределы поместья при помощи силы, а затем Нисса поняла, что происходит, и попыталась остановить его, применив свою способность.
Но Максим не собирался останавливаться. Он получил чёткие указания отца на случай, если ситуация для рода станет критической. А именно такой она и была. Нисса не сможет ничего сделать с таким количеством перворанговых одарённых. Но род Шуйских будет жить. Максим позаботится об этом. А Калмыковы помогут ему.
Нужно только добраться до них. А это попасть на другой конец империи. Но сделать это будет не так-то и трудно. В лицо его знают немногие. Максим практически никогда не появлялся на публике. Отец позаботился об этом, сконцентрировав общественное внимание на Яне и Андрее. Он словно знал, что наступит момент, когда младшему сыну потребуется оставаться неузнанным.
Ниссу не знает вообще никто. Поэтому с её стороны никаких проблем не должно возникнуть.
Охотничья сторожка, о которой говорил отец, находилась в двадцати километрах от поместья. Но Максим даже не запыхался, двигаясь по тайге с ношей на руках. К тому же эта ноша всячески пыталась освободиться. Поначалу Нисса кричала на Максима, угрожала ему, обзывалась. Затем она пыталась договориться с ним. А под конец и вовсе стала умолять его вернуться. Но он просто игнорировал её, так ни разу и не ответив. И вот последние минут десять девушка перестала истерить и просто тихо всхлипывала, изредка предпринимая попытки освободиться.
Максим спасёт Ниссу, как бы она потом к нему ни относилась. И сделает это не из-за приказа отца, а потому, что эта девушка за столь короткое время стала дорога для него. Впервые он относился к кому-нибудь таким образом.
Когда до сторожки оставалось примерно пару километров, раздался чудовищный крик, заставивший Максима споткнуться. Он едва не упал, но всё же смог удержаться на ногах и не выпустить Ниссу. Подобный крик мог означать только одно. Дед пошёл на крайние меры и принял форму зверя.
За всю жизнь он применял эту технику всего два раза. А всё из-за того, что приняв эту форму, дед перестаёт различать врагов и союзников. Он начинает убивать всех подряд, выбирая себе в противники сперва самых сильных.
Внеранговый берсерк, впавший в кровавую ярость, не остановится, пока не убьёт всех, кого сможет отыскать. В последний раз, когда он применил эту технику, понадобились трое внеранговых одарённых, чтобы остановить деда. Если бы они этого не сделали, то сила сожгла бы деда изнутри. Он продолжал бы сражаться до самого конца. Именно тогда, он уничтожил два имперских рода. И вот спустя столько лет он снова применил эту технику.
— Это было в поместье? — спросила Нисса.
— Сила деда вышла из-под контроля. Зверь завладел его разумом и телом. Все, кто находится в поместье, обречены. — произнёс Максим, сглатывая ком, образовавшийся в горле.
Одно дело убегать, имея надежду, что родные смогут выжить и другое быть уверенным, что они все умрут. Ярость начала клокотать внутри Максима. Нужно было срочно выплеснуть её. И Максим закричал, вкладывая в этот крик всё, что накопилось у него внутри.