"Случилось в те дни, что она занемогла и умерла". Церковь в Иоппии понимала, какого человека она лишилась; услышав, что Петр находится в Лидде, тамошние верующие послали к нему вестников "просить, чтоб он не замедлил прийти к ним. Петр, встав, пошел с ними; и когда он прибыл, ввели его в горницу, и все вдовицы со слезами предстали пред ним, показывая рубашки и платья, какие делала Серна, живя с ними". Неудивительно, что они так скорбели и орошали ее безжизненное тело горячими слезами.
Сердце апостола было тронуто сочувствием, когда он увидел их печаль. Затем, попросив, чтобы плачущие друзья вышли из комнаты, он преклонил колени и горячо молился Богу о том, чтобы Он вернул Серне жизнь и здоровье. Повернувшись к телу, он сказал: "Тавифа! встань". И она открыла глаза свои, и, увидев Петра, села. Серна оказывала церкви неоценимые услуги, и Бог удостоил ее возвращения из плена могилы, чтобы своим опытом и энергией она еще послужила людям. Этим проявлением Своей силы Он хотел укрепить дело Христово.
В Иоппии Петр получил повеление от Бога проповедовать Евангелие Корнилию из Кесарии.
Корнилий был римским сотником. Этот богатый человек благородного происхождения занимал ответственное и почетное положение. Будучи язычником по происхождению, воспитанию и образованию, он приобрел знание о Боге через общение с иудеями и поклонялся Ему в истине, доказывая искренность своей веры состраданием к бедным. Дела его были известны повсюду, и благодаря своей праведной жизни он имел добрую репутацию как среди иудеев, так и среди язычников, оказывая благословенное влияние на всех, с кем ему приходилось общаться. В Священном Писании сказано, что он был человек, "благочестивый и боящийся Бога со всем домом своим, творивший много милостыни народу и всегда молившийся Богу".
Веруя в Бога как Творца неба и земли Корнилий чтил Его, признавал Его власть и искал Его совета во всех жизненных ситуациях. Он был верен Иегове в семейной жизни и в трудах. Он воздвиг жертвенник Богу в своем доме, потому что не мог без помощи Господа ни работать, ни принимать какие-либо решения.
Хотя Корнилий верил пророчествам и ожидал грядущего Мессию, Благая весть, открытая жизнью и смертью Христа, была ему неизвестна. Он не принадлежал к еврейской церкви, и раввины смотрели на него как на язычника и нечистого. Но Тот же Святой Страж, Который сказал об Аврааме: "Я знаю его", знал также и Корнилия и послал ему весть прямо с небес.
Ангел явился Корнилию, когда он молился. Услышав свое имя, сотник испугался; но он знал, что вестник пришел от Бога, и сказал: "Что, Господи?" Ангел ответил: "Молитвы твои и милостыни твои пришли на память пред Богом; итак пошли людей в Иоппию и призови Симона, называемого Петром: он гостит у некоего Симона кожевника, которого дом находится при море".
Подробные эти наставления - указана даже профессия человека, у которого гостил Петр, - показывают, что Небо не оставляет без внимания людей любого звания. Богу известны и переживания, и заботы простого труженика, и все обстоятельства жизни царя, восседающего на престоле.
"Пошли людей в Иоппию и призови Симона". Эти слова показывают уважение Бога к служению благовествования и к Своей Церкви на земле. Не ангелу было поручено рассказать Корнилию о кресте, о распятом и воскресшем Спасителе, а человеку, которому, как и самому Корнилию, присущи земные слабости и искушения.
Своими представителями на земле Бог избирает не безгрешных ангелов, а людей, подверженных таким же слабостям, как и те, которых они стремятся спасти. Христос принял человеческую природу, чтобы стать одно с человечеством. Чтобы спасти мир, нужен был Спаситель, который сочетал бы в Себе качества Бога и человека. А мужам и женам было дано священное поручение открывать "неисследимое богатство Христово" (Еф. 3:8).
По Своей премудрости Господь соединяет ищущих истину с теми, кто ее знает. По замыслу Неба те, кого озарил свет, должны делиться им с пребывающими во тьме. Люди, черпающие знания из великого Источника мудрости, становятся орудиями и посредниками, с помощью которых Евангелие оказывает преобразующее влияние на разум и сердце.
Корнилий с радостью повиновался видению. Когда ангел удалился, сотник призвал "двоих из своих слуг и благочестивого воина из находящихся при нем и, рассказав им все, послал их в Иоппию".
Побеседовав с Корнилием, ангел отправился к Петру в Иоппию. В это время Петр молился на крыше своего дома, и мы читаем, что он "почувствовал голод и хотел есть; между тем как приготовляли, он пришел в исступление". Петр взалкал не только потому, что был голоден. Когда он смотрел с крыши дома на Иоппию и ее окрестности, он жаждал спасти своих соотечественников. Он страстно желал указать им на пророчества в Священном Писании, относящиеся к страданиям и смерти Христа.
В видении Петр увидел "отверстое небо и сходящий к нему некоторый сосуд, как бы большое полотно, привязанное за четыре угла и опускаемое на землю; в нем находились всякие четвероногие земные, звери, пресмыкающиеся и птицы небесные. И был глас к нему: встань, Петр, заколи и ешь". Но Петр сказал: "Нет, Господи, я никогда не ел ничего скверного или нечистого". Тогда в другой раз был глас к нему: "Что Бог очистил, того не почитай нечистым". Это было трижды, - и сосуд опять поднялся на небо.
Это видение содержало в себе обличение и наставление. Оно открыло Петру намерения Божьи относительно язычников, которые, благодаря смерти Христа, должны были вместе с иудеями наследовать благословения спасения. До сих пор никто из учеников не проповедовал Евангелие язычникам. Невзирая на то, что стена разделения и отчуждения была разрушена смертью Христа, в их сознании она еще существовала, и они трудились только для иудеев, поскольку считали, что на язычников не распространяются благословения Евангелия. Теперь Господь стремился открыть Петру всемирный размах Божественных планов.
Многие язычники с интересом слушали проповедь Петра и других апостолов, и многие иудеи-еллинисты уверовали в Христа, но обращение Корнилия должно было стать событием первостепенной важности для язычников.
Пришло время Церкви Христовой начать новый этап работы.. Дверь, которую многие обращенные из иудеев закрыли для язычников, теперь предстояло открыть. Язычники, принявшие Евангелие, отныне пользовались равными правами с иудеями и не должны были в обязательном порядке совершать обряд обрезания.